В последнее время того одиночества, в котором он находился, лежа лицом к спинке дивана, того одиночества среди многолюдного города и своих
многочисленных знакомых и семьи, — одиночества, полнее которого не могло быть нигде: ни на дне моря, ни в земле, — в последнее время этого страшного одиночества Иван Ильич жил только воображением в прошедшем.
Приветливо приподнимая превосходно вычищенную шляпу при встрече с
многочисленными знакомыми, Владимир Сергеич продолжал выступать свободною поступью довольного судьбою человека, как вдруг, около самого Пассажа, на него чуть не наткнулся какой-то господин, в испанском плаще и фуражке, с лицом, уже порядком изношенным, крашеными усами и большими, слегка заплывшими глазами.
Он был инспектором страхового общества «Феникс» и часто уезжал из столицы по его делам; а когда бывал дома, то ему едва хватало времени повидаться с
многочисленными знакомыми, побывать в театре, на выставках и ознакомиться с книжными новостями.
Неточные совпадения
В
знакомой уже нам комнате, в которой обитало семейство известного нам отставного штабс-капитана Снегирева, было в эту минуту и душно, и тесно от
многочисленной набравшейся публики.
Я помню, как один «уважаемый» господин, хороший
знакомый нашей семьи, человек живой и остроумный, на одном вечере у нас в довольно
многочисленной компании чрезвычайно картинно рассказывал, как однажды он помог еврею — контрабандисту увернуться от ответственности и спасти огромную партию захваченного товара…
— Отчего же никому? — произнес протяжно Салов: у него в это время мелькнула мысль: «За что же это он меня одного будет этим мучить, пусть и другие попробуют этой прелести!» У него от природы была страсть хоть бы чем-нибудь да напакостить своему ближнему. — Вы бы позвали и других ваших
знакомых: Марьеновского, как этих, — Замина и Петина; я думаю, перед более
многочисленной публикой и читать приятнее?
В числе
многочисленной свиты, сопровождавший победителя, были
знакомый наш Василий Романович Щегловский и молодой поставщик армии первой гильдии купец Яковкин.
Зимою у графа и графини Ратицыных раз в неделю, по вторникам, собирался на чашку чая самый интимный, хотя и
многочисленный кружок их
знакомых.