Неточные совпадения
Казалось бы,
ученым, богатым людям, тем, кто называет себя просвещенными, надо бы
понимать, что в обжорстве, в пьянстве, в нарядах нет ничего хорошего; а именно эти-то люди и придумывают сладкие кушанья, пьяные напитки и всякие наряды и, кроме того, что этим сами себя портят, развращают своим примером и рабочих людей.
Когда человек изучит все науки и узнает всё то, что люди знали и знают, то он увидит, что эти знания, все вместе взятые, так ничтожны, что по ним нет возможности действительно
понять мир божий, и он убедится в том, что
ученые люди, в сущности, всё так же ничего не знают, как и простые неученые.
Они ушли от природного неведения, но не успели дойти до истинной мудрости тех
ученых, которые
поняли несовершенство и ничтожество всех человеческих знаний.
Один случай из его опыта научит его большему, чем какого-нибудь
ученого тысячи случаев, которые он знает, но хорошенько не
понимает, потому что малое знание того неученого — живое.
— Или опять пятипроцентные, — замечал третий. — С чего они упали? Как об этом
ученые понимают? А мы просто это дело понимаем. Меняло скупает пятипроцентные: куда он девает? Ему деньги нужны, а он билеты скупает. Дело-то видно, куда они идут: всё в одни руки и идут и оттуда опять к цене выйдут, а казна в стороне.
Неточные совпадения
—
Учеными доказано, что бог зависит от климата, от погоды. Где климаты ровные, там и бог добрый, а в жарких, в холодных местах — бог жестокий. Это надо
понять. Сегодня об этом поучения не будет.
—
Понимаете? — спрашивала она, сопровождая каждое слово шлепающим ударом кулака по мягкой ладони. — У него — своя дорога. Он будет
ученым, да! Профессором.
— Немцы считаются самым
ученым народом в мире. Изобретательные — ватерклозет выдумали. Христиане. И вот они объявили нам войну. За что? Никто этого не знает. Мы, русские, воюем только для защиты людей. У нас только Петр Первый воевал с христианами для расширения земли, но этот царь был врагом бога, и народ
понимал его как антихриста. Наши цари всегда воевали с язычниками, с магометанами — татарами, турками…
— Нейдут из тебя слова-то. Хорошо им жить? — спрашиваю; хороши они? — спрашиваю; такой хотела бы быть, как они? — Молчишь! рыло-то воротишь! — Слушай же ты, Верка, что я скажу. Ты
ученая — на мои воровские деньги учена. Ты об добром думаешь, а как бы я не злая была, так бы ты и не знала, что такое добром называется.
Понимаешь? Все от меня, моя ты дочь,
понимаешь? Я тебе мать.
Я, стало быть, вовсе не обвиняю ни монастырку, ни кузину за их взаимную нелюбовь, но
понимаю, как молодая девушка, не привыкнувшая к дисциплине, рвалась куда бы то ни было на волю из родительского дома. Отец, начинавший стариться, больше и больше покорялся
ученой супруге своей; улан, брат ее, шалил хуже и хуже, словом, дома было тяжело, и она наконец склонила мачеху отпустить ее на несколько месяцев, а может, и на год, к нам.