Неточные совпадения
Нет такого крепкого и здорового тела, которое никогда
не болело бы; нет таких богатств, которые бы
не пропадали; нет такой
власти, которая
не кончалась бы. Всё это непрочно. Если человек положит жизнь свою в том, чтобы быть здоровым, богатым, важным человеком, если даже он и получит то, чего добивается, он все-таки будет беспокоиться,
бояться и огорчаться, потому что будет видеть, как всё то, во что он положил жизнь, уходит от него, будет видеть, что он сам понемногу стареется и приближается к смерти.
Люди признают насильническую
власть и подчиняются ей, потому что
боятся, что если
не будет такой
власти, то злые люди будут насиловать и обижать добрых. Пора людям понять, что этого нечего
бояться; нечего
бояться потому, что то, чего они
боятся, то и есть, то есть что теперь, при теперешних
властях, злые
не переставая насилуют и обижают добрых, и обижают и насилуют так, что трудно думать, чтобы без этих
властей и обиды были бы хуже.
Неточные совпадения
Однако мне всегда было странно: я никогда
не делался рабом любимой женщины; напротив, я всегда приобретал над их волей и сердцем непобедимую
власть, вовсе об этом
не стараясь. Отчего это? — оттого ли что я никогда ничем очень
не дорожу и что они ежеминутно
боялись выпустить меня из рук? или это — магнетическое влияние сильного организма? или мне просто
не удавалось встретить женщину с упорным характером?
Между нами никогда
не было сказано ни слова о любви; но он чувствовал свою
власть надо мною и бессознательно, но тиранически употреблял ее в наших детских отношениях; я же, как ни желал высказать ему все, что было у меня на душе, слишком
боялся его, чтобы решиться на откровенность; старался казаться равнодушным и безропотно подчинялся ему.
— «Любовь к уравнительной справедливости, к общественному добру, к народному благу парализовала любовь к истине, уничтожила интерес к ней». «Что есть истина?» — спросил мистер Понтий Пилат. Дальше! «Каковы мы есть, нам
не только нельзя мечтать о слиянии с народом, —
бояться его мы должны пуще всех казней
власти и благословлять эту
власть, которая одна, своими штыками, охраняет нас от ярости народной…»
Правительство знает это, но, по крайней памяти,
боится, что христианская вера вредна для их законов и
властей. Пусть бы оно решило теперь, что это вздор и что необходимо опять сдружиться с чужестранцами. Да как? Кто начнет и предложит? Члены верховного совета? — Сиогун велит им распороть себе брюхо. Сиогун? — Верховный совет предложит ему уступить место другому. Микадо
не предложит, а если бы и вздумал, так сиогун
не сошьет ему нового халата и даст два дня сряду обедать на одной и той же посуде.
Никто
не хотел
власти, все
боялись власти, как нечистоты.