Неточные совпадения
Доктор. Нет, ведь я тоже не отрицаю вполне, когда
такой человек,
как Кругосветлов, принимает участие. Нельзя же! Профессор, европейская известность. Что-нибудь да есть. Хотелось бы как-нибудь посмотреть, да все некогда, другое дело есть.
Яков. И
как это она вырвалась из рук, бог ее знает. Только стал обтирать, хотел перехватить, — вышмыгнула как-то… В мелкие кусочки! Все мое несчастье! Ему хорошо, Григорию-то Михайлычу, говорить,
как он один головой, а вот
как семья? Ведь тоже надо обдумать да прокормить. Я на труды не смотрю.
Так ничего не говорила? Ну, и слава богу! А ложечки у вас, Федор Иваныч, одна или две?
Швейцар.
Так как скажете: пустить их сюда или
как? Они говорят — об земле, барин знает.
1-й мужик.
Так точно. Происходит, примерно, насчет свершения продажи земли мы. Доложить бы
как?
Сахатов.
Так как же бы мне узнать?
Леонид Федорович. Да вы приезжайте, все равно приезжайте. Если Капчича и не будет, мы найдем своего медиума. Марья Игнатьевна — медиум; не
такой сильный,
как Капчич, но все-таки…
Сахатов (пожимая плечами). Вот
как. Это очень интересно!
Так вот вы его бы и испытали.
3-й мужик. И не толкуй! Потому,
как мы много довольны…
Как родители наши, скажем, вашим родителям, скажем, служили,
так и мы жалаем от души, а не то чтобы
как… (Кланяется.)
1-й мужик. Двистительно, это
как есть. Происходит… значит, насчет покупки собственности земли.
Так мир нас, примерно, и вполномочил, чтобы взойтить, значит,
как полагается, через государственную банку с приложением марки узаконенного числа.
Леонид Федорович. Это
так, но
как же приплату?
2-й мужик. Да
как же
так? Обнадежил, мы и бумагу выправили, и деньги собрали.
1-й мужик. Кабы летось не обнадежил нас. А то мы
так уповали, двистительно, что
как летось говорено.
Василий Леонидыч. Да уж я сказал, буду стараться.
Так буду стараться, что
как только возможно. А, что?
Бетси. Заменить не можете, но все-таки лучше, чем ничего. (Хохочет.)
Какие это у вас дела с Вово?
Доктор. Коли повторные явления будут, непременно принять. А главное — ведите себя лучше. А то
как же вы хотите, чтобы густой сироп прошел через тоненькую волосяную трубочку, когда еще мы эту трубочку зажмем? Нельзя?
Так и желчепровод. Все ведь это очень просто.
Доктор. Все равно. Отварной лучше…
Так на бутылку воды столовую ложку салициловой кислоты, да и велите перемыть все, чего касались даже, а их самих, молодцов этих, разумеется, вон. Вот и все. Тогда смело. Да того же состава через пульверизатор в воздух пропустите, стаканчика два, три, и посмотрите,
как хорошо будет. Совершенно безопасно!
Барыня. Ну да, а то
какая же!
Так вот возьми ты эту бутыль и вымой прежде, где они стоят, мылом, потом этим…
3-й мужик. Написал бы только:
как мужички, скажем, жалают,
так, скажем, и я жалаю. И всего дела: взял, подписал, и крышка.
Таня. Да вот вроде,
как спири…тичество. Это у людей спросите.
Как только он задремлет у стола, сейчас стол затрясется, весь заскрипит
так: тук, ту… тук! Все и люди слышали.
Федор Иваныч (кивает головой). А ласковая девочка, хорошая. А ведь сколько их
таких пропадает, подумаешь! Только ведь промахнись раз один — пошла по рукам… Потом в грязи ее уж не сыщешь. Не хуже,
как Наталья сердечная… А тоже была хорошая, тоже мать родила, лелеяла, выращивала… (Берет газету.) Ну-ка, что Фердинанд наш,
как изворачивается?..
Кухарка.
Какие у них дела? В карты да в фортепьяны — только и делов. Барышня,
так та, бывало,
как глаза продерет,
так сейчас к фортепьянам, и валяй! А эта, что живет, учительша, стоит, ждет, бывало, скоро ли опростаются фортепьяны;
как отделалась одна, давай эта закатывать. А то двое фортепьян поставят, да по двое, вчетвером запузыривают. Так-то запузыривают, аж здесь слышно.
Кухарка.
Так ведь что:
как вдарит музыка,
как взыграли, — сейчас это господа подходят каждый к своей, обхватит и пошел кружить.
Яков. Должно, что знает. Жил я прежде у генерала. под Москвой, сердитый был
такой, гордый — страсть, генерал-то!
Так заболела у него дочка. Сейчас послали за этим. Тысячу рублей — приеду… Ну, сговорились, приехал.
Так что-то не потрафили ему.
Так, батюшки мои,
как цыкнет на генерала. AI говорит,
так так-то ты меня унажаешь, так-то?
Так не стану ж лечить! —
Так куда тебе! генерал-то и гордость свою забыл, всячески улещает. Батюшка! только не бросай!
2-й мужик.
Как же он
так?
Яков. Да
так, ослаб. А тоже человек
какой был,
как барин! При золотых часах ходил, по сорока рублей в месяц жалованья брал. А теперь давно с голоду бы помер, кабы не Лукерья.
Кухарка. Потому тут нашей сестры пропадает — плотину пруди. Всякому маяится на легонькую работу да на сладкую пищу. Ан глядь, со сладкой-то пищи сейчас и свихнулась. А свихнулась, им уж
такая не нужна. Сейчас эту вон — свеженькую на место. Так-то Наташа сердешная: свихнулась — сейчас прогнали. Родила, заболела, весною прошлой в больнице и померла. И
какая девушка была!
2-й мужик. Это
как же
так?
Таня. А
так, — рассказывал один человек, — издох у него пес, у барина-то. Вот он и поехал зимой хоронить его. Похоронил, едет и плачет, барин-то. А мороз здоровый, у кучера из носу течет, и он утирается… Дайте налью. (Наливает чай.) Из носу-то течет, а он все утирается. Увидал барин: «Что, говорит, о чем ты плачешь?» А кучер говорит: «
Как же, сударь, не плакать,
какая собака была!» (Хохочет.)
Таня. Хорошо, приехал домой барин, сейчас к барыне: «
Какой, говорит, наш кучер добрый: он всю дорогу плакал, —
так ему жаль моего Дружка. Позовите его: на, мол, выпей водки, а вот тебе награда — рубль». Так-то и она, что Яков собаки ее не жалеет.
Таня. Я-то? Что ж, вы думаете, силы нету? Вы бы посмотрели,
как я барыню затягиваю. Другой мужик
так не потянет.
Таня. Да
так на костях исделано,
как куртка, по сих пор. Ну, на шнуры и стягиваешь,
как вот запрягают, еще в руки плюют.
Василий Леонидыч. Сейчас, сейчас. Ну,
так как же, ребятушки, купите землю-то? А, что?
Василий Леонидыч. Нельзя. Ведь нельзя про тебя сказать:
какая Бетси человек épatant? Надо сказать: девица;
так и это. А, что? Марья Константиновна, правда? Хорошо? (Хохочет.)
Профессор. Ну, вот вам и доказательство!
Так и должно было быть. (Вынимает записную книжку и записывает.) Восемьдесят два,
так? И тридцать семь и пять десятых?
Как только вызван гипноз,
так непременно усиленная деятельность сердца.
Леонид Федорович.
Так как же, рискнуть сеанс с нашим новым медиумом?
Профессор. Непременно. Медиум несомненно сильный. Главное же, желательно, чтобы медиумический сеанс у нас был нынче же и с тем же персоналом. Гросман непременно должен отозваться на влияние медиумической энергии, и тогда связь и единство явлений будут еще очевиднее. Вы увидите, что если медиум будет
так же силен,
как сейчас, то Гросман будет вибрировать.
Сахатов. Да, конечно; но только
такие явления,
как притяжение магнита, постоянно повторяются.
Леонид Федорович. Одно только знайте, что
как с Юмом и с Капчичем,
так и теперь с этим медиумом вперед ни на что рассчитывать нельзя. Может быть неудача, а может быть и полная материализация.
Леонид Федорович. А
такая, что придет умерший человек: отец ваш, дед, возьмет вас за руку, даст вам что-нибудь; или кто-нибудь вдруг подымется на воздух,
как прошлый раз у нас с Алексеем Владимировичем.
Таня. Да
так и делаю: спрячусь, а потом,
как потушат, вылезу и делаю.
Таня. Да я
так придумала:
как они свет потушат, сейчас я начну стучать, швырять, ниткой их по головам, а под конец бумагу об земле — она у меня — и брошу на стол.
Леонид Федорович. Ну,
как хочет она,
так и делает. А от него мне, кроме неприятностей… да и некогда.
Леонид Федорович. Да, да. Покажи руки. Ну, и прекрасно, прекрасно.
Так вот, дружок, ты
так же делай,
как давеча, садись и отдавайся чувству. А сам ничего не думай.
Леонид Федорович. И главное — не смущайся. А то ты сам можешь удивиться. Ты пойми, что
как мы живем,
так невидимый мир духов тут же живет.
Семен (смеется).
Как не понять?
Как вы сказывали,
так это очень просто.
Таня. А третье-то пуще всего. Ты помни:
как бумага на стол падет — я еще в колокольчик позвоню, —
так ты сейчас же руками вот
так… Разведи шире и захватывай. Кто возле сидит, того и захватывай. А
как захватишь,
так жми. (Хохочет.) Барин ли, барыня ли, знай — жми, все жми, да и не выпускай,
как будто во сне, а зубами скрыпи али рычи, вот
так… (Рычит.) А
как я на гитаре заиграю,
так как будто просыпайся, потянись, знаешь,
так, и проснись… Все помнишь?
Толстая барыня. А
как же можно отрицать сверхъестественное? Говорят: не согласно с разумом. Да разум-то может быть глупый, тогда что? Ведь вот на Садовой, — вы слышали? — каждый вечер являлось. Брат моего мужа —
как это называется?.. не beau-frère [деверь (франц.)], a по-русски… не свекор, а еще как-то? Я никогда не могу запомнить этих русских названий, —
так он ездил три ночи сряду и все-таки ничего не видал,
так я и говорю…
То есть, строго говоря, не сил, а энергии — той самой энергии, которая
так же едина и неуничтожима,
как и материя.
Но
как материя одна, а виды ее различны,
так точно и энергия.
И точно
так же,
как явления света были необъяснимы до тех пор, пока не было признано существование невесомого вещества, эфира, — точно
так же и медиумические явления казались таинственными до тех пор, пока не была призвана та несомненная теперь истина, что в промежутках частиц эфира находится другое, еще более топкое, чем эфир, невесомое вещество, не подлежащее закону трех измерений…