Неточные совпадения
Он действительно знает себя в этом животном, и знает себя не потому, что он есть нечто
пространственное и временное (напротив: себя, как временное и
пространственное проявление, он никогда познать не может), а потому, что он есть нечто, долженствующее для своего блага быть подчиненным закону разума.
В знании нашей животной личности уже являются
пространственные и временные условия, видимые, осязаемые, наблюдаемые, но недоступные нашему пониманию.
Насколько жизнь этих личностей сближается с законами нашей жизни, стремления к благу и подчинения закону разума, настолько мы знаем их; насколько она проявляется в
пространственных и временных условиях, настолько мы не знаем их.
Существа эти и представляются нам преимущественно временными и
пространственными явлениями и потому еще менее доступны нашему знанию.
Еще менее доступны нашему знанию предметы безличные, вещественные; в них мы уже не находим подобия нашей личности, не видим вовсе стремления к благу, а видим одни временные и
пространственные проявления законов разума, которым они подчиняются.
Жизнь эта обнаруживается во времени и пространстве, но определяется не временными и
пространственными условиями, а только степенью подчинения животной личности разуму. Определять жизнь временными и
пространственными условиями, — это всё равно, что определять высоту предмета его длиной и шириной.
Движение в высоту предмета, движущегося вместе с тем и в плоскости, будет точным подобием отношения истинной жизни человеческой к жизни животной личности, или жизни истинной к жизни временной и
пространственной. Движение предмета к верху не зависит и не может ни увеличиться, ни уменьшиться от его движения в плоскости. То же и с определением жизни человеческой. Жизнь истинная проявляется всегда в личности, но не зависит, не может ни увеличиться, ни уменьшиться от такого или другого существования личности.
Временные и
пространственные условия, в которых находится животная личность человека, не могут влиять на жизнь истинную, состоящую в подчинении животной личности разумному сознанию.
Вне власти человека, желающего жить, уничтожить, остановить
пространственное и временное движение своего существования; но истинная жизнь его есть достижение блага подчинением разуму, независимо от этих видимых
пространственных и временных движений.
Силы
пространственные и временные — силы определенные, конечные, несовместимые с понятием жизни; сила же стремления к благу через подчинение разуму есть сила, поднимающая в высоту, — сама сила жизни, для которой нет ни временных, ни
пространственных пределов.
И это продолжается до тех пор, пока он не признает наконец, что для того, чтобы спастись от ужаса перед увлекающим его движением погибельной жизни, ему надо понять, что его движение в плоскости — его
пространственное и временное существование — не есть его жизнь, а что жизнь его только в движении в высоту, что только в подчинении его личности закону разума и заключается возможность блага и жизни.
Понимая свою жизнь только как животное существование, определяемое
пространственными и временными условиями, человек и пробуждение и деятельность разумного сознания хочет измерять тою же меркой: он спрашивает себя — когда, сколько времени, в каких условиях я находился в обладании разумным сознанием?
Сколько бы ни уверяли людей суеверия религиозные и научные о таком будущем золотом веке, в котором всего всем будет довольно, разумный человек видит и знает, что закон его временного и
пространственного существования есть борьба всех против каждого, каждого против каждого и против всех.
Так что при этом взгляде выходит наоборот: не сознание жизни есть призрак, а всё
пространственное и временное — призрачно.
И потому временное и
пространственное прекращение телесного существования при этом взгляде не имеет ничего действительного и не может не только прекратить, но и нарушить моей истинной жизни.
Основное свойство человека более или менее любить одно и не любить другое не происходит от
пространственных и временных условий, но, напротив,
пространственные и временные условия действуют или не действуют на человека только потому, что человек, входя в мир, уже имеет весьма определенное свойство любить одно и не любить другое.
Только от этого и происходит то, что люди, рожденные и воспитанные в совершенно одинаковых
пространственных и временных условиях, представляют часто самую резкую противоположность своего внутреннего я.
То, что соединяет в одно все разрозненные сознания, соединяющиеся в свою очередь в одно наше тело, есть нечто весьма определенное, хотя и независимое от
пространственных и временных условий, и вносится нами в мир из области внепространственной и вневременной; это-то нечто, состоящее в моем известном, исключительном отношении к миру, и есть мое настоящее и действительное я.
Так как же может какое бы то ни было временное и
пространственное изменение уничтожить то, что вне его?
Для человека же, знающего себя не по отражению в
пространственном и временном существовании, а по своему возросшему любовному отношению к миру, уничтожение тени
пространственных и временных условий есть только признак большей степени света.
Связь заблуждения и страдания, видимая для животного только в
пространственных и временных условиях, всегда ясна для человека вне этих условий в его сознании.
Неточные совпадения
Духовную и культурную децентрализацию России, которая совершенно неизбежна для нашего национального здоровья, нельзя понимать как чисто внешнее
пространственное движение от столичных центров к глухим провинциям.
Само противоположение субъекта и объекта, самоубийственное рационализирование всего живого в познании есть, как мы видели, результат того же заболевания бытия, которое превратило его во временное,
пространственное, материальное и логическое.
Бытие заболело: все стало временным, т. е. исчезающим и возникающим, умирающим и рождающимся; все стало
пространственным, т. е. ограниченным и отчужденным в своих частях, тесным и далеким; стало материальным, т. е. тяжелым, подчиненным необходимости; все стало ограниченным и относительным, подчиненным законам логики.
Весь природный порядок,
пространственный, временный, материальный, закономерный, который явился результатом греха, соблазненности наущениями духа зла, есть наполовину подделка бытия, ложь и призрак, так как в нем царит смерть, рабство и страдание.
Болезнь эта прежде всего выразилась в том, что все стало временным, т. е. исчезающим и возникающим, умирающим и рождающимся; все стало
пространственным и отчужденным в своих частях, тесным и далеким, требующим того же времени для охватывания полноты бытия; стало материальным, т. е. тяжелым, подчиненным необходимости; все стало ограниченным и относительным; третье стало исключаться, ничто уже не может быть разом А и не-А, бытие стало бессмысленно логичным.