Неточные совпадения
Но увеличение наслаждений доходит до своего
предела, наслаждения не могут быть увеличены,
переходят в страдания, и остается одна чувствительность к страданиям и ужас всё ближе и ближе среди одних страданий надвигающейся смерти.
Он показывает несомненно, что жизнь эта началась не с рождением, а была и есть всегда, — показывает, что благо этой жизни растет, увеличивается здесь, доходя до тех
пределов, которые уже не могут содержать его, и только тогда уходит из всех условий, которые задерживают его увеличение,
переходя в другое существование.
Между теми записками и этими строками прошла и совершилась целая жизнь, — две жизни, с ужасным богатством счастья и бедствий. Тогда все дышало надеждой, все рвалось вперед, теперь одни воспоминания, один взгляд назад, — взгляд вперед
переходит пределы жизни, он обращен на детей. Я иду спиной, как эти дантовские тени, со свернутой головой, которым il veder dinanziera tolto. [не дано было смотреть вперед (ит.).]
Висленев всячески содействовал их сближению, которое, впрочем, не
переходило пределов простого дружества, о чем Жозеф, может быть, и сожалел, в чем, может быть, и сомневался, так как тотчас же после устроенного им свидания Лары с Гордановым в своей комнате начал писать Павлу Николаевичу записочки о ссуде его деньгами, по одной стереотипной форме, постоянно в таких выражениях: «Поль, если ты любишь мою бедную сестренку Лару, пришли мне, пожалуйста, столько-то рублей».
Уже социализм, анархизм, теократизм
переходят пределы нормальной, канонической общественности и политики, переливаются по своим стремлениям за грани культуры.
Неточные совпадения
Безличность математики, внечеловеческая объективность природы не вызывают этих сторон духа, не будят их; но как только мы касаемся вопросов жизненных, художественных, нравственных, где человек не только наблюдатель и следователь, а вместе с тем и участник, там мы находим физиологический
предел, который очень трудно
перейти с прежней кровью и прежним мозгом, не исключив из них следы колыбельных песен, родных полей и гор, обычаев и всего окружавшего строя.
Это есть самое крайнее отвержение авторитета и принуждения, какое знает история христианства, и Достоевский выходит тут за
пределы исторического православия и исторического христианства вообще,
переходит к эсхатологическому христианству, к христианству Духа, раскрывает профетическую сторону христианства.
Русская литература XIX в., которая в общем словоупотреблении была самым большим проявлением русской культуры, не была культурой в западном классическом смысле слова, и она всегда
переходила за
пределы культуры.
Русские писатели не могли оставаться в
пределах литературы, они
переходили эти
пределы, они искали преображения жизни.
И есть
предел,
перейдя который, репрессивные меры уже сами становятся причиною побегов.