Неточные совпадения
Человек оглядывается вокруг себя и ищет ответа на свой вопрос и не находит его. Он найдет вокруг себя учения, которые ответят ему на вопросы, которых он и не делает себе, но ответа на вопрос, который он ставит себе, нет
в окружающем
мире. Есть одна суета людей, делающих, сами не
зная зачем, дела, которые другие делают, сами не
зная зачем.
Происходит нечто подобное тому, что происходит
в вещественном
мире при всяком рождении. Плод родится не потому, что он хочет родиться, что ему лучше родиться и что он
знает, что хорошо родиться, а потому, что он созрел, и ему нельзя продолжать прежнее существование; он должен отдаться новой жизни не столько потому, что новая жизнь зовет его, сколько потому, что уничтожена возможность прежнего существования.
И закон, который мы
знаем в себе, как закон нашей жизни, есть тот же закон, по которому совершаются и все внешние явления
мира, только с тою разницею, что
в себе мы
знаем этот закон как то, что мы сами должны совершать, — во внешних же явлениях как то, что совершается по этому закону без нашего участия.
Всё, что мы
знаем о
мире, есть только видимое нами, вне нас совершающееся
в небесных телах,
в животных,
в растениях, во всем
мире, подчинение разуму.
Во внешнем
мире мы видим это подчинение закону разума;
в себе же мы
знаем этот закон как то, что сами должны совершать.
Наше знание о
мире вытекает из сознания нашего стремления к благу и необходимости, для достижения этого блага, подчинения нашего животного разуму. Если мы
знаем жизнь животного, то только потому, что мы и
в животном видим стремление к благу и необходимость подчинения закону разума, который
в нем представляется законом организма.
Всё, что
знает человек о внешнем
мире, он
знает только потому, что
знает себя и
в себе находит три различные отношения к
миру: одно отношение своего разумного сознания, другое отношение своего животного и третье отношение вещества, входящего
в тело его животного. Он
знает в себе эти три различные отношения и потому всё, что он видит
в мире, располагается перед ним всегда
в перспективе трех отдельных друг от друга планов: 1) разумные существа; 2) животныя и растения и 3) неживое вещество.
Человек всегда видит эти три разряда предметов
в мире, потому что он сам
в себе заключает эти три предмета познания. Он
знает себя: 1) как разумное сознание, подчиняющее животное; 2) как животное, подчиненное разумному сознанию, и 3) как вещество, подчиненное животному.
Нужно нам
знать, и мы
знаем только себя.
Мир животных — для нас уже отражение того, что мы
знаем в себе.
Мир вещественный уже есть как бы отражение от отражения.
Знаю, что при прежнем взгляде на
мир, жизнь моя и всего существующего была злом и бессмыслицей; при этом же взгляде она является осуществлением того закона разума, который вложен
в человека.
— Ничего не
знаю этого, — говорит разумное сознание,
знаю только то, что моя жизнь и жизнь
мира, представлявшиеся мне прежде злой бессмыслицей, представляются мне теперь одним разумным целым, живущим и стремящимся к одному и тому же благу, чрез подчинение одному и тому же закону разума, который я
знаю в себе.
Любовь по учению Христа есть сама жизнь; но не жизнь неразумная, страдальческая и гибнущая, но жизнь блаженная и бесконечная. И мы все
знаем это. Любовь не есть вывод разума, не есть последствие известной деятельности; а это есть сама радостная деятельность жизни, которая со всех сторон окружает нас, и которую мы все
знаем в себе с самых первых воспоминаний детства до тех пор, пока ложные учения
мира не засорили ее
в нашей душе и не лишили нас возможности испытывать ее.
Каждое отдельное животное: лошадь, собаку, корову, если я
знаю их и имею с ними серьезное душевное общение, я
знаю не по внешним признакам, а по тому особенному отношению к
миру,
в котором стоит каждое из них, — по тому, что каждое из них, и
в какой степени, любит и не любит.
Основа всего того, что я
знаю о себе и о всем
мире, есть то особенное отношение к
миру,
в котором я нахожусь и вследствие которого я вижу другие существа, находящиеся
в своем особенном отношении к
миру. Мое же особенное отношение к
миру установилось не
в этой жизни и началось не с моим телом и не с рядом последовательных во времени сознаний.
Но не то для человека, понимающего жизнь. Такой человек
знает, что он внес
в свою теперешнюю жизнь свое особенное отношение к
миру, свою любовь к одному и нелюбовь к другому из скрытого для него прошедшего. Он
знает, что эта-то любовь к одному и нелюбовь к другому, внесенная им
в это его существование, есть самая сущность его жизни; что это не есть случайное свойство его жизни, но что это одно имеет движение жизни, — и он
в одном этом движении,
в увеличении любви, полагает свою жизнь.
Человек умер, но его отношение к
миру продолжает действовать на людей, даже не так, как при жизни, а
в огромное число раз сильнее, и действие это по мере разумности и любовности увеличивается и растет, как всё живое, никогда не прекращаясь и не
зная перерывов.
Если же ты боишься потерять то, что не есть животное, то ты боишься потерять свое особенное разумное отношение к
миру, — то, с которым ты вступил
в это существование. Но ведь ты
знаешь, что оно возникло не с твоим рождением: оно существует независимо от твоего родившегося животного и потому не может зависеть и от смерти его.
Но ведь это нам кажется только. Никто из нас ничего не
знает про те основы жизни, которые внесены другими
в мир, и про то движение жизни, которое совершилось
в нем, про те препятствия для движения жизни, которые есть
в этом существе и, главное, про те другие условия жизни, возможные, но невидимые нам,
в которые
в другом существовании может быть поставлена жизнь этого человека.
Если же бы мы не
знали, что лошадь желает себе своего и человек своего блага, что того желает каждая отдельная лошадь
в табуне, что того блага себе желает каждая птица, козявка, дерево, трава, мы не видели бы отдельности существ, а не видя отдельности, никогда не могли бы понять ничего живого: и полк кавалеристов, и стадо, и птицы, и несекомыя, и растения — всё бы было как волны на море, и весь
мир сливался бы для нас
в одно безразличное движение,
в котором мы никак не могли бы найти жизнь.
Неточные совпадения
Городничий. Ну, а что из того, что вы берете взятки борзыми щенками? Зато вы
в бога не веруете; вы
в церковь никогда не ходите; а я, по крайней мере,
в вере тверд и каждое воскресенье бываю
в церкви. А вы… О, я
знаю вас: вы если начнете говорить о сотворении
мира, просто волосы дыбом поднимаются.
По обыкновению, глуповцы и
в этом случае удивили
мир своею неблагодарностью и, как только
узнали, что градоначальнику приходится плохо, так тотчас же лишили его своей популярности.
Парамошу нельзя было
узнать; он расчесал себе волосы, завел бархатную поддевку, душился, мыл руки мылом добела и
в этом виде ходил по школам и громил тех, которые надеются на князя
мира сего.
Дом был большой, старинный, и Левин, хотя жил один, но топил и занимал весь дом. Он
знал, что это было глупо,
знал, что это даже нехорошо и противно его теперешним новым планам, но дом этот был целый
мир для Левина. Это был
мир,
в котором жили и умерли его отец и мать. Они жили тою жизнью, которая для Левина казалась идеалом всякого совершенства и которую он мечтал возобновить с своею женой, с своею семьей.
— Я помню про детей и поэтому всё
в мире сделала бы, чтобы спасти их; но я сама не
знаю, чем я спасу их: тем ли, что увезу от отца, или тем, что оставлю с развратным отцом, — да, с развратным отцом… Ну, скажите, после того… что было, разве возможно нам жить вместе? Разве это возможно? Скажите же, разве это возможно? — повторяла она, возвышая голос. — После того как мой муж, отец моих детей, входит
в любовную связь с гувернанткой своих детей…