На другое утро то же самое, — те же станции, те же чаи, те же
движущиеся крупы лошадей, те же короткие разговоры с Ванюшей, те же неясные мечты и дремоты по вечерам, и усталый, здоровый, молодой сон в продолжение ночи.
Зоркие глаза казака, стоявшего на вышке, следили в вечернем дыму мирного аула за
движущимися фигурами издалека видневшихся чеченок в синих и красных одеждах.