Потом я воображал la guerre, la vie de camp [войну, лагерную жизнь (франц.).], но все это не так, как я вижу, — в полушубке, немытые, в
солдатских сапогах вы идете в секрет и целую ночь лежите в овраге с каким-нибудь Антоновым, за пьянство отданным в солдаты, и всякую минуту вас из-за куста могут застрелить, вас или Антонова, все равно.
Знакомый помощник частного пристава жаловался мне: «Война только что началась, а уж говорят о воровстве: сейчас задержали человека, который уверял публику, что ломают дом с разрешения начальства за то, что хозяин дома, интендант, сорок тысяч
солдатских сапог украл и немцам продал».
После стрельбы люди составили ружья и легли около них на молодой весенней травке, уже выбитой кое-где
солдатскими сапогами. Было тепло и ясно. В воздухе пахло молодыми листочками тополей, которые двумя рядами росли вдоль шоссе. Веткин опять подошел к Ромашову.
По улице встречаете вы и обгоняете команды солдат, пластунов, офицеров; изредка встречается женщина или ребенок, но женщина уже не в шляпке, а матроска в старой шубейке и в
солдатских сапогах.
В это время редакция «Будильника» помещалась на углу Тверской и Гнездниковского переулка в доме Самуила Малкиеля, прославившегося поставкой бумажных подошв для
солдатских сапог во время турецкой войны 1877 года.
— Ничего, — гуляй, — сказал Вася приятным мягким баском. На его широких плечах — коричневый армяк, подпоясан веревкой, шея обмотана синим шарфом, на ногах — рыжие
солдатские сапоги; он опирался обеими руками на толстую суковатую палку и, глядя сверху вниз на Самгина, говорил:
Неточные совпадения
Он расписался, я эту подпись в книге потом видел, — встал, сказал, что одеваться в мундир идет, прибежал в свою спальню, взял двухствольное охотничье свое ружье, зарядил, вкатил
солдатскую пулю, снял с правой ноги
сапог, ружье упер в грудь, а ногой стал курок искать.
Священник этот, бритый, стриженый, в длинном, долгополом сертуке, в
сапогах сверх штанов, смиренно куривший из
солдатской трубчонки, хотя и был тронут некоторыми подробностями нашего предложения, но венчать отказался, говоря, и притом на каком-то польско-белорусском наречии, что им строго-настрого заказано венчать «цивильных».
Перед Вихровым в это время стоял старик с седой бородой, в коротенькой черной поддевке и в
солдатских, с высокими голенищами,
сапогах. Это был Симонов. Вихров, как тогда посылали его на службу, сейчас же распорядился, чтобы отыскали Симонова, которого он сделал потом управляющим над всем своим имением. Теперь он, по крайней мере, с полчаса разговаривал с своим старым приятелем, и все их объяснение больше состояло в том, что они говорили друг другу нежности.
«О, милый! — подумал растроганный Ромашов. — Я на него сержусь, кричу, заставляю его по вечерам снимать с меня не только
сапоги, но носки и брюки. А он вот купил папирос за свои жалкие, последние
солдатские копейки. „Куры, пожалюста!“ За что же это?..»
В карете было тесно и душно, пахло
солдатским сукном, затхлостью, навозом и кожей от мокрых
сапог.