Казалось бы очевидно, что, если одни люди могут, несмотря на признания благодетельности любви, во имя каких-то благих целей в будущем, допускать необходимость мучительства или убийства
некоторых людей, то точно с таким же правом могут другие люди, тоже признавая благодетельность любви, допускать, тоже во имя будущих благ, необходимость мучительства и убийства других людей.
Подчиняясь ли правительствам, или не подчиняясь им, люди одинаково никогда не знали, не знают и не могут знать, в какую форму сложится их жизнь, и тем более не может по своей воле небольшое число людей устраивать жизнь всех, так как форма жизни людей складывается всегда не по воле
некоторых людей, а по очень многим сложным и независимым от воли некоторых людей причинам, из которых главная — нравственное, религиозное состояние большинства людей общества.
Суеверие же о том, что
некоторые люди могут не только знать вперед, в какую форму сложится жизнь других, большинства людей, но и могут устраивать в будущем эту жизнь, — суеверие это возникло и держится на желании людей, совершающих насилие, оправдать свою деятельность и на желании людей, терпящих насилие, объяснить и смягчить тяжесть испытываемого ими насилия.
Неточные совпадения
В том извращенном виде, в котором христианское учение было предложено языческим народам, оно представлялось им только как
некоторое смягчение грубости понимания божества, как более высокое понимание назначения
человека и требований нравственности.
Таковы
некоторые из попавших в печать сведений об отдельных лицах, едва ли тысячный процент всех
людей в России, не признававших возможности соединить исповедание христианства с повиновением государственной власти.
Мне случайно известны несколько десятков
человек в России, отчасти выстрадавших тяжелые мучительства за веру, отчасти теперь еще сидящих по тюрьмам. Вот имена
некоторых из пострадавших: Залюбовский, Любич, Мокеев, Дрожжин, Изюмченко, Ольховик, Середа, Фарафонов, Егоров, Ганжа, Акулов, Чага, Шевчук, Буров, Гончаренко, Захаров, Тригубов, Волков, Кошевой; из сидящих теперь по тюрьмам мне известны: Иконников, Куртыш, Варнавский, Орлов, Мокрый, Молосай, Кудрин, Панчиков, Сиксне, Дерябин, Калачев, Баннов, Маркин.
И в наше время дело дошло до того, что христианская истина, прежде познававшаяся только немногими
людьми, одаренными живым религиозным чувством, теперь, в
некоторых проявлениях своих, в виде социалистических учений, сделалась истиной, доступной каждому самому простому
человеку, жизнь же общества самым грубым и очевидным образом на каждом шагу противоречит этой истине.
Не могут не видеть потому, что то учение Христа о любви к врагам, которое так старательно скрывалось и скрывается
людьми, живущими насилием, — хотя и не вполне, в полном и истинном его значении, а
некоторыми частными проявлениями, но все-таки проникло уже в сознание
людей христианского мира и думаю, что не ошибаюсь, — особенно живо воспринято было простым рабочим русским народом, который теперь так усердно развращается правительством.
— Смерть уязвляет, дабы исцелить, а
некоторый человек был бы доволен бессмертием и на земле. Тут, Клим Иванович, выходит, что жизнь как будто чья-то ошибка и несовершенна поэтому, а создал ее совершенный дух, как же тогда от совершенного-то несовершенное?
В Вологде я близко общался лишь с небольшой группой ссыльных, которая составляла «аристократию», в нее входили и
некоторые люди, с которыми я был связан еще по Киеву, особенно с В.Г.Т. Кроме того, я бывал в доме председателя губернской Земской управы, где иногда встречал и чиновников, скорее либерального направления.
Неточные совпадения
Науки бывают разные; одни трактуют об удобрении полей, о построении жилищ человеческих и скотских, о воинской доблести и непреоборимой твердости — сии суть полезные; другие, напротив, трактуют о вредном франмасонском и якобинском вольномыслии, о
некоторых якобы природных
человеку понятиях и правах, причем касаются даже строения мира — сии суть вредные.
Но если и затем толпа будет продолжать упорствовать, то надлежит: набежав с размаху, вырвать из оной одного или двух
человек, под наименованием зачинщиков, и, отступя от бунтовщиков на
некоторое расстояние, немедля распорядиться.
— Ежели есть на свете клеветники, тати, [Тать — вор.] злодеи и душегубцы (о чем и в указах неотступно публикуется), — продолжал градоначальник, — то с чего же тебе, Ионке, на ум взбрело, чтоб им не быть? и кто тебе такую власть дал, чтобы всех сих
людей от природных их званий отставить и зауряд с добродетельными
людьми в
некоторое смеха достойное место, тобою «раем» продерзостно именуемое, включить?
Он был верующий
человек, интересовавшийся религией преимущественно в политическом смысле, а новое учение, позволявшее себе
некоторые новые толкования, потому именно, что оно открывало двери спору и анализу, по принципу было неприятно ему.
Некоторые отделы этой книги и введение были печатаемы в повременных изданиях, и другие части были читаны Сергеем Ивановичем
людям своего круга, так что мысли этого сочинения не могли быть уже совершенной новостью для публики; но всё-таки Сергей Иванович ожидал, что книга его появлением своим должна будет произвести серьезное впечатление на общество и если не переворот в науке, то во всяком случае сильное волнение в ученом мире.