Я высунул нос из-под одеяла, остановил рукою образок, который продолжал качаться, скинул убитую
муху на пол и хотя заспанными, но сердитыми глазами окинул Карла Иваныча.
Накануне погребения, после обеда, мне захотелось спать, и я пошел в комнату Натальи Савишны, рассчитывая поместиться на ее постели, на мягком пуховике,
под теплым стеганым одеялом. Когда я вошел, Наталья Савишна лежала на своей постели и, должно быть, спала; услыхав шум моих шагов, она приподнялась, откинула шерстяной платок, которым от
мух была покрыта ее голова, и, поправляя чепец, уселась на край кровати.