Очень важный военный гость этот, сходя, говорил по-французски об аллегри в пользу приютов, устраиваемых в городе, высказывая мнение, что это
хорошее занятие для дам: «и им весело, и деньги собираются».
Неточные совпадения
То же, что труд его в суде, состоящий в том, чтобы приводить людей к присяге над Евангелием, в котором прямо запрещена присяга, был труд нехороший, никогда не приходило ему в голову, и он не только не тяготился этим, но любил это привычное
занятие, часто при этом знакомясь с
хорошими господами.
После же этих
занятий считалось
хорошим и важным, швыряя невидимо откуда-то получаемые деньги, сходиться есть, в особенности пить, в офицерских клубах или в самых дорогих трактирах; потом театры, балы, женщины, и потом опять езда на лошадях, маханье саблями, скаканье и опять швырянье денег и вино, карты, женщины.
Им не только было свое место на этом пиршестве веры, но они даже находили здесь себе
хорошие занятия; а потому хлынули сюда в изобилии из разных мест, и особенно из городов, прославленных своими воровскими людьми, то есть из Орла, Кром, Ельца и из Ливен, где славились большие мастера чудеса строить.
Неточные совпадения
— Она очень милая, очень, очень жалкая,
хорошая женщина, — говорил он, рассказывая про Анну, ее
занятия и про то, что она велела сказать.
Жизнь, казалось, была такая, какой
лучше желать нельзя: был полный достаток, было здоровье, был ребенок, и у обоих были
занятия.
В службе у него нет особенного постоянного
занятия, потому что никак не могли заметить сослуживцы и начальники, что он делает хуже, что
лучше, так, чтоб можно было определить, к чему он именно способен. Если дадут сделать и то и другое, он так сделает, что начальник всегда затрудняется, как отозваться о его труде; посмотрит, посмотрит, почитает, почитает, да и скажет только: «Оставьте, я после посмотрю… да, оно почти так, как нужно».
Сбитый канцелярией с моих
занятий, я вел беспокойно праздную жизнь; при особенной удобовпечатлимости или,
лучше сказать, удободвижимости характера и отсутствии опытности можно было ждать ряд всякого рода столкновений.
Было что-то ободряющее и торжественное в этом
занятии полицейского двора людьми в мундирах министерства просвещения, и даже колченогий Дидонус, суетливо вбегавший и выбегавший из полиции, казался в это время своим, близким и
хорошим. А когда другой надзиратель, большой рыжий Бутович, человек очень добродушный, но всегда несколько «в подпитии», вышел к воротам и сказал: