Но даже в том, как судорожно он застегивал и
расстегивал пуговицы пиджака, была очевидна его лживость и тревога человека, который не вполне уверен, что он действует сообразно со своими интересами.
Худые, нервные пальцы Желткова забегали по борту коричневого короткого пиджачка, застегивая и
расстегивая пуговицы. Наконец он с трудом произнес, указывая на диван и неловко кланяясь.
Её большое тело распускалось, постепенно она
расстёгивала пуговицу за пуговицей, развязывала тесёмки и, полураздетая, разваливалась в кресле, точно перекисшее тесто.
— Чего ты? Экой, право, глупенькой! Чего испугался?.. Разденься, батюшка, разденься… Ничего… Смотри ты, глупый какой! — повторяла прачка, стараясь раскрыть пальцы мальчика и в то же время спешно
расстегивая пуговицы на его панталонах.
Неточные совпадения
Иван Иваныч. Кто там еще говорит? Кто позволяет себе? Господа судебные пристава! вы чего смотрите! (К. исправнику.) Так вы, Михал Михалыч, народ распустили… Так набаловали! так распустили… смотреть скверно! (К головастикам.) Ну-с, господа головастики, что же вы стали! Отвечайте! (Незаметно просовывает под мундир руку и
расстегивает у жилета несколько
пуговиц. Вполголоса.) Вот теперь — хорошо.
Иван Иваныч. Заместитель подсудимого! вы не имеете права тормозить правосудие! (К головастикам.) Постойте! в чем же, однако, вы признаете себя виновными, господа? Кажется, никто вас не обвиняет… Живете вы смирно, не уклоняетесь; ни вы никого не трогаете, ни вас никто не трогает… ладком да мирком — так ли я говорю? (В сторону.) Однако эти пироги… (
Расстегивает потихоньку еще несколько
пуговиц.) Ну-с, так рассказывайте: что вам по делу известно?
«Погоди», — говорит мать, — а сама
пуговицы на кофте
расстёгивает, он её поднял, под мышки взяв, и повёл, и ушли, а я — за ними, ну, они, конечно, дверь заперли, да ведь это всё равно уж!
— Заметьте, Татьяна Власьевна, я не говорил: «берите жилку» и не говорил — «откажитесь»… — ораторствовал батюшка, в последний раз с необыкновенной быстротой
расстегивая и застегивая аметистовые
пуговицы своего камлотового подрясника. — Ужо как-нибудь пошлите ко мне Гордея-то Евстратыча, так мы покалякаем с ним по малости. Ну а как ваша молодайка, Дуня?
Крискент долго под одеялом то как будто
расстегивал, то застегивал тысячи
пуговиц, которыми было покрыто все его тело.