Неточные совпадения
Адвокат смотрел на цветы
на ее шляпке и не слушал ее, что-то соображая.
На другой день Нехлюдов поехал к
адвокату и сообщил ему дело Меньшовых, прося взять
на себя защиту.
Адвокат выслушал и сказал, что
посмотрит дело, и если всё так, как говорит Нехлюдов, что весьма вероятно, то он без всякого вознаграждения возьмется за защиту. Нехлюдов между прочим рассказал
адвокату о содержимых 130 человеках по недоразумению и спросил, от кого это зависит, кто виноват.
Адвокат помолчал, очевидно желая ответить точно.
Смех, которым ответил
адвокат на замечание Нехлюдова о том, что суд не имеет значения, если судейские могут по своему произволу применять или не применять закон, и интонация, с которой он произнес слова: «философия» и «общие вопросы», показали Нехлюдову, как совершенно различно он и
адвокат и, вероятно, и друзья
адвоката смотрят на вещи, и как, несмотря
на всё свое теперешнее удаление от прежних своих приятелей, как Шенбок, Нехлюдов еще гораздо дальше чувствует себя от
адвоката и людей его круга.
Но Томилин не слушал возражений, — усмехаясь, приподняв рыжие брови, он
смотрел на адвоката фарфоровыми глазами и тискал в лицо его вопросы:
Неточные совпадения
Адвокат опустил глаза
на ноги Алексея Александровича, чувствуя, что он видом своей неудержимой радости может оскорбить клиента. Он
посмотрел на моль, пролетевшую пред его носом, и дернулся рукой, но не поймал ее из уважения к положению Алексея Александровича.
— Аминь, — густо сказал Ерухимович, но ироническое восклицание его было погашено, хотя и не очень дружным, но громким — ура.
Адвокат, выпив вина, вызывающе
посматривал на Ерухимовича, но тот, подливая в бокал шампанского красное вино, был всецело занят этим делом. Вскочил Алябьев и быстро, звонко начал:
Клим понял, что Варавка не хочет говорить при нем, нашел это неделикатным, вопросительно взглянул
на мать, но не встретил ее глаз, она
смотрела, как Варавка, усталый, встрепанный, сердито поглощает ветчину. Пришел Ржига, за ним —
адвокат, почти до полуночи они и мать прекрасно играли, музыка опьянила Клима умилением, еще не испытанным, настроила его так лирически, что когда, прощаясь с матерью, он поцеловал руку ее, то, повинуясь силе какого-то нового чувства к ней, прошептал:
Публики было много, полон зал, и все
смотрели только
на адвоката, а подсудимый забыто сидел между двух деревянных солдат с обнаженными саблями в руках, — сидел, зажав руки в коленях, и, косясь
на публику глазами барана, мигал.
Адвокат ничего не ответил, а только еще раз пожал плечами и с улыбкой
посмотрел на Галактиона. Происходило что-то непонятное для последнего, и он начинал испытывать смущение.