Неточные совпадения
Несмотря на неожиданность и важность разговора нынче вечером
с Симонсоном и Катюшей, он не останавливался на этом событии: отношение его
к этому было слишком сложно и вместе
с тем неопределенно, и поэтому он отгонял от себя мысль об этом. Но тем
живее вспоминал он зрелище этих несчастных, задыхающихся в удушливом воздухе и валявшихся на жидкости, вытекавшей из вонючей кадки, и в особенности этого мальчика
с невинным
лицом, спавшего на ноге каторжного, который не выходил у него из головы.
Неточные совпадения
Гнев и печаль, вера и гордость посменно звучат в его словах, знакомых Климу
с детства, а преобладает в них чувство любви
к людям; в искренности этого чувства Клим не смел, не мог сомневаться, когда видел это удивительно
живое лицо, освещаемое изнутри огнем веры.
Глаза, как у лунатика, широко открыты, не мигнут; они глядят куда-то и видят
живую Софью, как она одна дома мечтает о нем, погруженная в задумчивость, не замечает, где сидит, или идет без цели по комнате, останавливается, будто внезапно пораженная каким-то новым лучом мысли, подходит
к окну, открывает портьеру и погружает любопытный взгляд в улицу, в
живой поток голов и
лиц, зорко следит за общественным круговоротом, не дичится этого шума, не гнушается грубой толпы, как будто и она стала ее частью, будто понимает, куда так торопливо бежит какой-то господин,
с боязнью опоздать; она уже, кажется, знает, что это чиновник, продающий за триста — четыреста рублей в год две трети жизни, кровь, мозг, нервы.
Унылая, грустная дружба
к увядающей Саше имела печальный, траурный отблеск. Она вместе
с словами диакона и
с отсутствием всякого развлечения удаляла молодую девушку от мира, от людей. Третье
лицо,
живое, веселое, молодое и
с тем вместе сочувствовавшее всему мечтательному и романтическому, было очень на месте; оно стягивало на землю, на действительную, истинную почву.
Она была великолепна, но зато все московские щеголихи в бриллиантах при новом, электрическом свете танцевального зала показались скверно раскрашенными куклами: они привыкли
к газовым рожкам и лампам. Красавица хозяйка дома была только одна
с живым цветом
лица.
Отца мы застали
живым. Когда мы здоровались
с ним, он не мог говорить и только смотрел глазами, в которых виднелись страдание и нежность. Мне хотелось чем-нибудь выразить ему, как глубоко я люблю его за всю его жизнь и как чувствую его горе. Поэтому, когда все вышли, я подошел
к его постели, взял его руку и прильнул
к ней губами, глядя в его
лицо. Губы его зашевелились, он что-то хотел сказать. Я наклонился
к нему и услышал два слова: