Неточные совпадения
— Нет, уж я лучше пойду к ним, —
сказал Нехлюдов, испытывая совершенно неожиданно для себя чувство робости и стыда при мысли о предстоявшем разговоре с
крестьянами.
Когда Нехлюдов подошел к собравшимся
крестьянам, и обнажились русые, курчавые, плешивые, седые головы, он так смутился, что долго ничего не мог
сказать.
Крестьяне смотрели на барина и ждали, что он им
скажет, а он так смутился, что ничего не мог
сказать.
— Так нельзя ли позвать сюда таких самых понятливых
крестьян, несколько человек, —
сказал Нехлюдов, — я бы им подробно растолковал.
— Ну, вот, —
сказал Нехлюдов, — вы мне
скажите, если бы царь
сказал, чтобы землю отобрать от помещиков и раздать
крестьянам…
— Да дела, братец. Дела по опеке. Я опекун ведь. Управляю делами Саманова. Знаешь, богача. Он рамоли. А 54 тысячи десятин земли, —
сказал он с какой-то особенной гордостью, точно он сам сделал все эти десятины. — Запущены дела были ужасно. Земля вся была по
крестьянам. Они ничего не платили, недоимки было больше 80-ти тысяч. Я в один год всё переменил и дал опеке на 70 процентов больше. А? — спросил он с гордостью.
— Да мне удобнее, я с Тарасом вместе, —
сказал он. — Да вот еще что, — прибавил он, — до сих пор я еще не отдал в Кузминском землю
крестьянам, так что в случае моей смерти твои дети наследуют.
Один раз поздно воротившиеся с работы
крестьяне сказали мне, что проехали очень близко мимо станицы спящих журавлей; ночь была месячная, я бросился с ружьем в крестьянскую телегу и велел везти себя по той самой дорожке, по которой ехали крестьяне.
Мать выглянула из окна и сказала: «Здравствуйте, мои друзья!» Все поклонились ей, и тот же
крестьянин сказал: «Здравствуй, матушка Софья Николавна, милости просим.
Неточные совпадения
Трудись! Кому вы вздумали // Читать такую проповедь! // Я не крестьянин-лапотник — // Я Божиею милостью // Российский дворянин! // Россия — не неметчина, // Нам чувства деликатные, // Нам гордость внушена! // Сословья благородные // У нас труду не учатся. // У нас чиновник плохонький, // И тот полов не выметет, // Не станет печь топить… //
Скажу я вам, не хвастая, // Живу почти безвыездно // В деревне сорок лет, // А от ржаного колоса // Не отличу ячменного. // А мне поют: «Трудись!»
Крестьяне мало думали, // Дав отдохнуть священнику, // Они с поклоном молвили: // «Что
скажешь нам еще?»
— //
Сказал соседней волости //
Крестьянин, с сеном ехавший // (Нужда пристигла крайняя, // Скосил — и на базар!).
«Не только над помещиком, // Привычка над
крестьянином // Сильна, —
сказал Пахом.
— А вам бы, други милые, // Спросить Ермилу Гирина, — //
Сказал, подсевши к странникам, // Деревни Дымоглотова //
Крестьянин Федосей. — // Коли Ермил не выручит, // Счастливцем не объявится, // Так и шататься нечего…