Неточные совпадения
Председатель, с выражением того, что
это дело теперь окончено, переложил локоть руки,
в которой он держал бумагу, на другое
место и обратился к Евфимье Бочковой.
Может быть,
в глубине души и было у него уже дурное намерение против Катюши, которое нашептывал ему его разнузданный теперь животный человек, но он не сознавал
этого намерения, а просто ему хотелось побывать
в тех
местах, где ему было так хорошо, и увидать немного смешных, но милых, добродушных тетушек, всегда незаметно для него окружавших его атмосферой любви и восхищения, и увидать милую Катюшу, о которой осталось такое приятное воспоминание.
Та жизнь,
в которую он вступал, — новые
места, товарищи, война, — помогли
этому. И чем больше он жил, тем больше забывал и под конец действительно совсем забыл.
Кончилась
эта любовь тем, что
этот Молодёнков
в пьяном виде, для шутки, мазнул ее купоросом по самому чувствительному
месту и потом хохотал с товарищами, глядя на то, как она корчилась от боли.
Еще не успели за ним затворить дверь, как опять раздались всё те же бойкие, веселые звуки, так не шедшие ни к
месту,
в котором они производились, ни к лицу жалкой девушки, так упорно заучивавшей их. На дворе Нехлюдов встретил молодого офицера с торчащими нафабренными усами и спросил его о помощнике смотрителя.
Это был сам помощник. Он взял пропуск, посмотрел его и сказал, что по пропуску
в дом предварительного заключения он не решается пропустить сюда. Да уж и поздно..
Предполагалось, что
в это самое время из хлеба и вина делается тело и кровь, и потому
это место богослужения было обставлено особенной торжественностью.
И такой взгляд на свою жизнь и свое
место в мире составился у Масловой. Она была проститутка, приговоренная к каторге, и, несмотря на
это, она составила себе такое мировоззрение, при котором могла одобрить себя и даже гордиться перед людьми своим положением.
Чуя же, что Нехлюдов хочет вывести ее
в другой мир, она противилась ему, предвидя, что
в том мире,
в который он привлекал ее, она должна будет потерять
это свое
место в жизни, дававшее ей уверенность и самоуважение.
— Еще я хотел спросить вас: прокурор дал мне пропуск
в тюрьму к
этому лицу,
в тюрьме же мне сказали, что нужно еще разрешение губернатора для свиданий вне условных дней и
места. Нужно ли
это?
Нехлюдов слушал и вместе с тем оглядывал и низкую койку с соломенным тюфяком, и окно с толстой железной решеткой, и грязные отсыревшие и замазанные стены, и жалкое лицо и фигуру несчастного, изуродованного мужика
в котах и халате, и ему всё становилось грустнее и грустнее; не хотелось верить, чтобы было правда то, что рассказывал
этот добродушный человек, — так было ужасно думать, что могли люди ни за что, только за то, что его же обидели, схватить человека и, одев его
в арестантскую одежду, посадить
в это ужасное
место.
Уже лет восемь всякий раз без ошибки, как только он доходил до
этого места своей очень нравившейся ему речи, он чувствовал спазму
в горле, щипание
в носу, и из глаз текли слезы.
Но вреда не могло быть никакого от утверждения распоряжения о том, чтобы разослать
в разные
места членов семей
этих крестьян; оставление же их на
местах могло иметь дурные последствия на остальное население
в смысле отпадения их от православия, при том же
это показывало усердие архиерея, и потому он дал ход делу так, как оно было направлено.
— Я знаю
это дело. Как только я взглянул на имена, я вспомнил об
этом несчастном деле, — сказал он, взяв
в руки прошение и показывая его Нехлюдову. — И я очень благодарен вам, что вы напомнили мне о нем.
Это губернские власти переусердствовали… — Нехлюдов молчал, с недобрым чувством глядя на неподвижную маску бледного лица. — И я сделаю распоряженье, чтобы
эта мера была отменена и люди
эти водворены на
место жительства.
«Да, единственное приличествующее
место честному человеку
в России
в теперешнее время есть тюрьма!» — думал он. И он даже непосредственно испытывал
это, подъезжая к тюрьме и входя
в ее стены.
Четвертое дело
это состояло
в разрешении вопроса о том, что такое, зачем и откуда взялось
это удивительное учреждение, называемое уголовным судом, результатом которого был тот острог, с жителями которого он отчасти ознакомился, и все те
места заключения, от Петропавловской крепости до Сахалина, где томились сотни, тысячи жертв
этого удивительного для него уголовного закона.
Пересчитывание
это продолжалось долго,
в особенности потому, что некоторые арестанты двигались, переходя с
места на
место, и тем путали счет конвойных.
Вагон,
в котором было
место Нехлюдова, был до половины полон народом. Были тут прислуга, мастеровые, фабричные, мясники, евреи, приказчики, женщины, жены рабочих, был солдат, были две барыни: одна молодая, другая пожилая с браслетами на оголенной руке и строгого вида господин с кокардой на черной фуражке. Все
эти люди, уже успокоенные после размещения, сидели смирно, кто щелкая семечки, кто куря папиросы, кто ведя оживленные разговоры с соседями.
Нехлюдов никогда не слыхал
в подробности
этого рассказа и потому с интересом слушал. Он застал рассказ
в том
месте, когда отравление уже совершилось, и
в семье узнали, что сделала
это Федосья.
В-третьих, подвергаясь постоянной опасности жизни, — не говоря уже об исключительных случаях солнечных ударов, утопленья, пожаров, — от постоянных
в местах заключения заразных болезней, изнурения, побоев, люди
эти постоянно находились
в том положении, при котором самый добрый, нравственный человек из чувства самосохранения совершает и извиняет других
в совершении самых ужасных по жестокости поступков.
Возмущало Нехлюдова, главное, то, что
в судах и министерствах сидели люди, получающие большое, собираемое с народа жалованье за то, что они, справляясь
в книжках, написанных такими же чиновниками, с теми же мотивами, подгоняли поступки людей, нарушающих написанные ими законы, под статьи, и по
этим статьям отправляли людей куда-то
в такое
место, где они уже не видали их, и где люди
эти в полной власти жестоких, огрубевших смотрителей, надзирателей, конвойных миллионами гибли духовно и телесно.
Нет,
это что-то не то: неточно, неясно», — подумал он, вспоминая, как он несколько раз
в своей жизни принимался читать Евангелие, и как всегда неясность таких
мест отталкивала его.
Неточные совпадения
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные
места. У вас там
в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и не завесть его? только, знаете,
в таком
месте неприлично… Я и прежде хотел вам
это заметить, но все как-то позабывал.
Судья тоже, который только что был пред моим приходом, ездит только за зайцами,
в присутственных
местах держит собак и поведения, если признаться пред вами, — конечно, для пользы отечества я должен
это сделать, хотя он мне родня и приятель, — поведения самого предосудительного.
Стародум(приметя всех смятение). Что
это значит? (К Софье.) Софьюшка, друг мой, и ты мне кажешься
в смущении? Неужель мое намерение тебя огорчило? Я заступаю
место отца твоего. Поверь мне, что я знаю его права. Они нейдут далее, как отвращать несчастную склонность дочери, а выбор достойного человека зависит совершенно от ее сердца. Будь спокойна, друг мой! Твой муж, тебя достойный, кто б он ни был, будет иметь во мне истинного друга. Поди за кого хочешь.
— Состояние у меня, благодарение богу, изрядное. Командовал-с; стало быть, не растратил, а умножил-с. Следственно, какие есть насчет
этого законы — те знаю, а новых издавать не желаю. Конечно, многие на моем
месте понеслись бы
в атаку, а может быть, даже устроили бы бомбардировку, но я человек простой и утешения для себя
в атаках не вижу-с!
Строился новый город на новом
месте, но одновременно с ним выползало на свет что-то иное, чему еще не было
в то время придумано названия и что лишь
в позднейшее время сделалось известным под довольно определенным названием"дурных страстей"и"неблагонадежных элементов". Неправильно было бы, впрочем, полагать, что
это"иное"появилось тогда
в первый раз; нет, оно уже имело свою историю…