Так прошел весь вечер, и наступила ночь. Доктор ушел спать. Тетушки улеглись. Нехлюдов знал, что Матрена Павловна теперь в спальне у теток и Катюша в девичьей — одна. Он опять
вышел на крыльцо. На дворе было темно, сыро, тепло, и тот белый туман, который весной сгоняет последний снег или распространяется от тающего последнего снега, наполнял весь воздух. С реки, которая была в ста шагах под кручью перед домом, слышны были странные звуки: это ломался лед.
Когда она, дрожащая и молчаливая, ничего не отвечая на его слова, ушла от него, он
вышел на крыльцо и остановился, стараясь сообразить значение всего того, что произошло.
— Ну, да это лучше не апрофондировать. Так я вас довезу, — сказал адвокат, когда они
вышли на крыльцо, и прекрасная извозчичья карета, взятая адвокатом, подъехала к крыльцу. — Вам ведь к барону Воробьеву?
Неточные совпадения
Он ждал, что она выбежит
на крыльцо на его колокольчик, но
на девичье
крыльцо вышли две босые, подтыканные бабы с ведрами, очевидно моющие полы.
Ее не было и
на парадном
крыльце;
вышел только Тихон-лакей, в фартуке, тоже, вероятно, занятый чисткой.
В промежутке между ранней и поздней обедней Нехлюдов
вышел из церкви. Народ расступался перед ним и кланялся. Кто узнавал его, кто спрашивал: «чей это?»
На паперти он остановился. Нищие обступили его, он роздал ту мелочь, которая была в кошельке, и спустился со ступеней
крыльца.
Возвращавшиеся с поля мужики, трясясь рысью
на облучках пустых телег, снимая шапки, с удивлением следили зa необыкновенным человеком, шедшим по их улице; бабы
выходили за ворота и
на крыльца и показывали его друг другу, провожая глазами.
Нехлюдов
вышел из сада и подошел к
крыльцу, у которого стояли две растрепанные бабы, из которых одна, очевидно, была
на сносе беременна.
На ступеньках
крыльца, сложив руки в карманы парусинного пальто, стоял приказчик. Увидав барина, бабы замолчали и стали оправлять сбившиеся платки
на головах, а приказчик вынул руки из карманов и стал улыбаться.
Нехлюдов
вышел на двор и хотел итти в сад, но вспомнил ту ночь, окно в девичьей, заднее
крыльцо — и ему неприятно было ходить по местам, оскверненным преступными воспоминаниями.
— Нынче вечером не могу, — отвечал он,
выходя с ней вместе
на крыльцо. — А у меня ведь дело к вам, — сказал он, глядя
на пару рыжих, подъезжавших к
крыльцу.
— Вместе
выйдем, — сказал Нехлюдов, с удовольствием пожимая сильную, широкую руку Богатырева и, как всегда, под приятным впечатлением чего-то здорового, бессознательного, свежего, расстался с ним
на крыльце его дома.
Несколько раз похвалив детей и тем хотя отчасти удовлетворив мать, жадно впитывающую в себя эти похвалы, он
вышел за ней в гостиную, где англичанин уже дожидался его, чтобы вместе, как они уговорились, ехать в тюрьму. Простившись со старыми и молодыми хозяевами, Нехлюдов
вышел вместе с англичанином
на крыльцо генеральского дома.
Даже Сергеи Иванович, который тоже
вышел на крыльцо, показался ему неприятен тем притворным дружелюбием, с которым он встретил Степана Аркадьича, тогда как Левин знал, что брат его не любил и не уважал Облонского.
И скоро звонкий голос Оли // В семействе Лариных умолк. // Улан, своей невольник доли, // Был должен ехать с нею в полк. // Слезами горько обливаясь, // Старушка, с дочерью прощаясь, // Казалось, чуть жива была, // Но Таня плакать не могла; // Лишь смертной бледностью покрылось // Ее печальное лицо. // Когда все
вышли на крыльцо, // И всё, прощаясь, суетилось // Вокруг кареты молодых, // Татьяна проводила их.
Неточные совпадения
Он ни во что не вмешивался, довольствовался умеренными данями, охотно захаживал в кабаки покалякать с целовальниками, по вечерам
выходил в замасленном халате
на крыльцо градоначальнического дома и играл с подчиненными в носки, ел жирную пищу, пил квас и любил уснащать свою речь ласкательным словом «братик-сударик».
Не зная, когда ему можно будет выехать из Москвы. Сергей Иванович не телеграфировал брату, чтобы
высылать за ним. Левина не было дома, когда Катавасов и Сергей Иванович
на тарантасике, взятом
на станции, запыленные как арапы, в 12-м часу дня подъехали к
крыльцу Покровского дома. Кити, сидевшая
на балконе с отцом и сестрой, узнала деверя и сбежала вниз встретить его.
Вот он
вышел без шляпы
на крыльцо и подошел к карете.
Выходя от Алексея Александровича, доктор столкнулся
на крыльце с хорошо знакомым ему Слюдиным, правителем дел Алексея Александровича. Они были товарищами по университету и, хотя редко встречались, уважали друг друга и были хорошие приятели, и оттого никому, как Слюдину, доктор не высказал бы своего откровенного мнения о больном.
Вернувшись к столу, полковой командир опять
вышел с бокалом
на крыльцо и провозгласил тост: «За здоровье нашего бывшего товарища и храброго генерала князя Серпуховского.