Неточные совпадения
Хотя Нехлюдов хорошо знал и много paз и за обедом видал старого Корчагина, нынче как-то особенно неприятно поразило его это красное лицо с чувственными смакующими губами над заложенной за жилет салфеткой и жирная шея,
главное — вся эта упитанная генеральская фигура. Нехлюдов невольно
вспомнил то, что знал
о жестокости этого человека, который, Бог знает для чего, — так как он был богат и знатен, и ему не нужно было выслуживаться, — сек и даже вешал людей, когда был начальником края.
— Скажите, как могли вы согласиться прийти сюда? — спросил он вдруг, как бы
вспомнив о главном. — Мое приглашение и мое все письмо — нелепость… Постойте, я еще могу угадать, каким образом вышло, что вы согласились прийти, но — зачем вы пришли — вот вопрос? Неужто вы из одного только страху пришли?
Супруги согласились во всем, всё было забыто, и когда, в конце объяснения, фон Лембке все-таки стал на колени, с ужасом
вспоминая о главном заключительном эпизоде запрошлой ночи, то прелестная ручка, а за нею и уста супруги заградили пламенные излияния покаянных речей рыцарски деликатного, но ослабленного умилением человека.
Неточные совпадения
Уже входя в детскую, он
вспомнил, что такое было то, что он скрыл от себя. Это было то, что если
главное доказательство Божества есть Его откровение
о том, что есть добро, то почему это откровение ограничивается одною христианскою церковью? Какое отношение к этому откровению имеют верования буддистов, магометан, тоже исповедующих и делающих добро?
Но
главное — продать завод, обратить все деньги в 5–процентные билеты, которые тогда пошли в моду, — и доживать век поспокойнее,
вспоминая о прошлом величии, потерю которого вынес он бодро, сохранив и веселость и твердость.
Все это объяснялось тем, что Савелий Власьев в настоящее время не занимался более своим ремеслом и был чем-то вроде
главного поверенного при откупе Тулузова, взяв который, Василий Иваныч сейчас же
вспомнил о Савелии Власьеве, как
о распорядительном, умном и плутоватом мужике.
Музою же овладела
главным образом мысль, что в отношении матери своей она всегда была дурной дочерью, так что иногда по целым месяцам, особенно после выхода замуж, не
вспоминала даже
о ней.
Главным препятствием являлась здесь невидимо присутствовавшая тень девицы Любочки,
о которой Пепко не желал
вспоминать.