Неточные совпадения
Но мало того, что Нехлюдов знал это, он знал и то, что это было несправедливо и жестоко, и знал это со
времен студенчества, когда он исповедывал и проповедывал учение Генри Джорджа и на основании этого учения отдал отцовскую
землю крестьянам, считая владение
землею таким же грехом в наше
время, каким было владение крепостными пятьдесят лет тому назад.
— Послушайте, Дмитрий Иванович, ведь это совершенное безумие! Разве возможно в наше
время уничтожение собственности
земли? Я знаю, это ваш давнишний dada. [конек.] Но позвольте мне сказать вам прямо… — И Игнатий Никифорович побледнел, и голос его задрожал: очевидно, этот вопрос близко трогал его. — Я бы советовал вам обдумать этот вопрос хорошенько, прежде чем приступить к практическому разрешению его.
— А что, господа! — обращается он к гостям, — ведь это лучшенькое из всего, что мы испытали в жизни, и я всегда с благодарностью вспоминаю об этом времени. Что такое я теперь? — "Я знаю, что я ничего не знаю", — вот все, что я могу сказать о себе. Все мне прискучило, все мной испытано — и на дне всего оказалось — ничто! Nichts! А в то золотое
время земля под ногами горела, кровь кипела в жилах… Придешь в Московский трактир:"Гаврило! селянки!" — Ах, что это за селянка была! Маня, помнишь?
Неточные совпадения
— Погоди. И ежели все люди"в раю"в песнях и плясках
время препровождать будут, то кто же, по твоему, Ионкину, разумению,
землю пахать станет? и вспахавши сеять? и посеявши жать? и, собравши плоды, оными господ дворян и прочих чинов людей довольствовать и питать?
Во
время его управления городом тридцать три философа были рассеяны по лицу
земли за то, что"нелепым обычаем говорили: трудящийся да яст; нетрудящийся же да вкусит от плодов безделия своего".
Таким образом взаимно разорили они свои
земли, взаимно надругались над своими женами и девами и в то же
время гордились тем, что радушны и гостеприимны.
Но Архипушко не слыхал и продолжал кружиться и кричать. Очевидно было, что у него уже начинало занимать дыхание. Наконец столбы, поддерживавшие соломенную крышу, подгорели. Целое облако пламени и дыма разом рухнуло на
землю, прикрыло человека и закрутилось. Рдеющая точка на
время опять превратилась в темную; все инстинктивно перекрестились…
Еще во
времена Бородавкина летописец упоминает о некотором Ионке Козыре, который, после продолжительных странствий по теплым морям и кисельным берегам, возвратился в родной город и привез с собой собственного сочинения книгу под названием:"Письма к другу о водворении на
земле добродетели". Но так как биография этого Ионки составляет драгоценный материал для истории русского либерализма, то читатель, конечно, не посетует, если она будет рассказана здесь с некоторыми подробностями.