Неточные совпадения
В
камере слышна
была суетня: женские голоса и шаги босых ног.
Старшой подошел и сердито ткнул Маслову в плечо и, кивнув ей головой, повел ее в женский коридор. В женском коридоре ее всю ощупали, обыскали и, не найдя ничего (коробка папирос
была засунута в калаче), впустили в ту же
камеру, из которой она вышла утром.
Камера, в которой содержалась Маслова,
была длинная комната, в 9 аршин длины и 7 ширины, с двумя окнами, выступающею облезлой печкой и нарами с рассохшимися досками, занимавшими две трети пространства. В середине, против двери,
была темная икона с приклеенною к ней восковой свечкой и подвешенным под ней запыленным букетом иммортелек. За дверью налево
было почерневшее место пола, на котором стояла вонючая кадка. Поверка только что прошла, и женщины уже
были заперты на ночь.
Всех обитательниц этой
камеры было пятнадцать: двенадцать женщин и трое детей.
Она
была старостихой
камеры, она же и торговала вином.
Из другой
камеры вышли другие арестантки, и все стали в два ряда коридора, причем женщины заднего ряда должны
были класть руки на плечи женщин первого ряда. Всех пересчитали.
За чаем в этот день по всем
камерам острога шли оживленные разговоры о том, что в этот день должны
были быть наказаны розгами два арестанта.
С вечера всё это
было известно всем обитателям острога, и по
камерам шли оживленные переговоры о предстоящем наказании.
— Как же, даже должен
был меры строгости употребить — перевел в другую
камеру. Так она женщина смирная, но денег вы, пожалуйста, не давайте. Это такой народ…
Двери
камер были отперты, и несколько арестантов
было в коридоре. Чуть заметно кивая надзирателям и косясь на арестантов, которые или, прижимаясь к стенам, проходили в свои
камеры, или, вытянув руки по швам и по-солдатски провожая глазами начальство, останавливались у дверей, помощник провел Нехлюдова через один коридор, подвел его к другому коридору налево, запертому железной дверью.
Проходя назад по широкому коридору (
было время обеда, и
камеры были отперты) между одетыми в светло-желтые халаты, короткие, широкие штаны и коты людьми, жадно смотревшими на него, Нехлюдов испытывал странные чувства — и сострадания к тем людям, которые сидели, и ужаса и недоумения перед теми, кто посадили и держат их тут, и почему-то стыда за себя, за то, что он спокойно рассматривает это.
В
камере были только: чахоточная владимирская с грудным ребенком, старушка Меньшова и сторожиха с двумя детьми.
Тут, во время службы в Сенате, его родные выхлопотали ему назначение камер-юнкером, и он должен
был ехать в шитом мундире, в белом полотняном фартуке, в карете, благодарить разных людей за то, что его произвели в должность лакея.
За это время Нехлюдову, вследствие перевода Масловой к политическим, пришлось познакомиться с многими политическими, сначала в Екатеринбурге, где они очень свободно содержались все вместе в большой
камере, а потом на пути с теми пятью мужчинами и четырьмя женщинами, к которым присоединена
была Маслова. Это сближение Нехлюдова с ссылаемыми политическими совершенно изменило его взгляды на них.
В коридоре и
камерах весь вечер
была мертвая тишина.
Вдруг слышу, Розовский из своей
камеры через коридор кричит мне: «Что вы? зачем вы его зовете?» Я сказал что-то, что он табак мне приносил, но он точно догадывался и стал спрашивать меня, отчего мы не
пели, отчего не перестукивались.
— Бернов! — крикнул офицер, — проводи их к Вакулову, скажи пропустить в отдельную
камеру к политическим; могут там
побыть до поверки.
Помещение этапа, предназначенное для 150 человек, вмещая 450,
было так тесно, что арестанты, не помещаясь в
камерах, наполняли коридор.
Вся
камера была полна женщинами и мужчинами и на нарах и под нарами.
Следующая дверь
была дверь
камеры холостых.
Помещение политических состояло из двух маленьких
камер, двери которых выходили в отгороженную часть коридора. Войдя в отгороженную часть коридора, первое лицо, которое увидал Нехлюдов,
был Симонсон с сосновым поленом в руке, сидевший в своей куртке на корточках перед дрожащей, втягиваемой жаром заслонкой растопившейся печи.
Нехлюдов отворил дверь и вошел в небольшую
камеру, слабо освещенную маленькой металлической лампочкой, низко стоявшей на нарах. В
камере было холодно и пахло неосевшей пылью, сыростью и табаком. Жестяная лампа ярко освещала находящихся около нее, но нары
были в тени, и по стенам ходили колеблющиеся тени.
В небольшой
камере были все, за исключением двух мужчин, заведывавших продовольствием и ушедших за кипятком и провизией. Тут
была старая знакомая Нехлюдова, еще более похудевшая и пожелтевшая Вера Ефремовна с своими огромными испуганными глазами и налившейся жилой на лбу, в серой кофте и с короткими волосами. Она сидела перед газетной бумагой с рассыпанным на ней табаком и набивала его порывистыми движениями в папиросные гильзы.
В соседней
камере послышались голоса начальства. Всё зaтихло, и вслед за этим вошел старшой с двумя конвойными. Это
была поверка. Старшой счел всех, указывая на каждого пальцем. Когда дошла очередь до Нехлюдова, он добродушно-фамильярно сказал ему...
Он не успел разобраться в своих чувствах, как в отворенную дверь ворвался усиленный звук гула уголовных (у них нынче
было что-то особенное), и в
камеру вошла Катюша.
Когда Нехлюдов вернулся вслед за Катюшей в мужскую
камеру, там все
были в волнении. Набатов, везде ходивший, со всеми входивший в сношения, всё наблюдавший, принес поразившее всех известие. Известие состояло в том, что он на стене нашел записку, написанную революционером Петлиным, приговоренным к каторжным работам. Все полагали, что Петлин уже давно на Каре, и вдруг оказывалось, что он только недавно прошел по этому же пути один с уголовными.
Оказалось, что грамотных
было больше 20 человек. Англичанин вынул из ручного мешка несколько переплетенных Новых Заветов, и мускулистые руки с крепкими черными ногтями из-за посконных рукавов потянулись к нему, отталкивая друг друга. Он роздал в этой
камере два Евангелия и пошел в следующую.
В следующей
камере было то же самое. Такая же
была духота, вонь; точно так же впереди, между окнами, висел образ, а налево от двери стояла парашка, и так же все тесно лежали бок с боком, и так же все вскочили и вытянулись, и точно так же не встало три человека. Два поднялись и сели, а один продолжал лежать и даже не посмотрел на вошедших; это
были больные. Англичанин точно так же сказал ту же речь и так же дал два Евангелия.
В третьей
камере слышались крики и возня. Смотритель застучал и закричал: «смирно»! Когда дверь отворили, опять все вытянулись у нар, кроме нескольких больных и двоих дерущихся, которые с изуродованными злобой лицами вцепились друг в друга, один за волосы, другой за бороду. Они только тогда пустили друг друга, когда надзиратель подбежал к ним. У одного
был в кровь разбит нос, и текли сопли, слюни и кровь, которые он утирал рукавом кафтана; другой обирал вырванные из бороды волосы.
В этой
камере больных
было четверо. На вопрос англичанина, почему больных не соединяют в одну
камеру, смотритель отвечал, что они сами не желают. Больные же эти не заразные, и фельдшер наблюдает за ними и оказывает пособие.
Смотритель не отвечал и повел в следующую
камеру. Опять отперли двери, и опять все встали и затихли, и опять англичанин раздавал Евангелия; то же
было и в пятой, и в шестой, и направо, и налево, и по обе стороны.
Англичанин, раздав положенное число Евангелий, уже больше не раздавал и даже не говорил речей. Тяжелое зрелище и, главное, удушливый воздух, очевидно, подавили и его энергию, и он шел по
камерам, только приговаривая «all right» [«прекрасно»] на донесения смотрителя, какие
были арестанты в каждой
камере. Нехлюдов шел как во сне, не имея силы отказаться и уйти, испытывая всё ту же усталость и безнадёжность.
— Ты делай свое, а их оставь. Всяк сам себе. Бог знает, кого казнить, кого миловать, а не мы знаем, — проговорил старик. —
Будь сам себе начальником, тогда и начальников не нужно. Ступай, ступай, — прибавил он, сердито хмурясь и блестя глазами на медлившего в
камере Нехлюдова. — Нагляделся, как антихристовы слуги людьми вшей кормят. Ступай, ступай!
Когда Нехлюдов вышел в коридор, англичанин с смотрителем стоял у отворенной двери пустой
камеры и спрашивал о назначении этой
камеры. Смотритель объяснил, что это
была покойницкая.
Покойницкая
была обыкновенная небольшая
камера.