И как не было успокаивающей, дающей отдых темноты на земле в эту ночь, а был неясный, невеселый, неестественный свет без своего источника, так и в душе Нехлюдова не было больше дающей отдых темноты незнания. Всё
было ясно. Ясно было, что всё то, что считается важным и хорошим, всё это ничтожно или гадко, и что весь этот блеск, вся эта роскошь прикрывают преступления старые, всем привычные, не только не наказуемые, но торжествующие и изукрашенные всею тою прелестью, которую только могут придумать люди.
Неточные совпадения
Да, это
была она. Он видел теперь
ясно ту исключительную, таинственную особенность, которая отделяет каждое лицо от другого, делает его особенным, единственным, неповторяемым. Несмотря на неестественную белизну и полноту лица, особенность эта, милая, исключительная особенность,
была в этом лице, в губах, в немного косивших глазах и, главное, в этом наивном, улыбающемся взгляде и в выражении готовности не только в лице, но и во всей фигуре.
Если бы Нехлюдов тогда
ясно сознал бы свою любовь к Катюше и в особенности если бы тогда его стали бы убеждать в том, что он никак не может и не должен соединить свою судьбу с такой девушкой, то очень легко могло бы случиться, что он, с своей прямолинейностью во всем, решил бы, что нет никаких причин не жениться на девушке, кто бы она ни
была, если только он любит ее. Но тетушки не говорили ему про свои опасения, и он так и уехал, не сознав своей любви к этой девушке.
Тогда мир Божий представлялся ему тайной, которую он радостно и восторженно старался разгадывать, — теперь всё в этой жизни
было просто и
ясно и определялось теми условиями жизни, в которых он находился.
— Ужли ж присудили? — спросила Федосья, с сострадательной нежностью глядя на Маслову своими детскими ясно-голубыми глазами, и всё веселое молодое лицо ее изменилось, точно она готова
была заплакать.
Ведь очевидно, что мальчик этот не какой-то особенный злодей, а самый обыкновенный — это видят все — человек, и что стал он тем, что
есть, только потому, что находился в таких условиях, которые порождают таких людей. И потому, кажется,
ясно, что, для того чтобы не
было таких мальчиков, нужно постараться уничтожить те условия, при которых образуются такие несчастные существа.
В комнате
было светло, и Нехлюдов в первый раз
ясно на близком расстоянии увидал ее лицо, — морщинки около глаз и губ и подпухлость глаз.
Нехлюдов попросил приказчика отпустить коров, а сам ушел опять в сад додумывать свою думу, но думать теперь уже нечего
было. Всё это
было ему теперь так
ясно, что он не мог достаточно удивляться тому, как люди не видят и он сам так долго не видел того, что так очевидно
ясно.
Это
было ему теперь так же
ясно, как
ясно было то, что лошади, запертые в ограде, в которой они съели всю траву под ногами,
будут худы и
будут мереть от голода, пока им не дадут возможности пользоваться той землей, на которой они могут найти себе корм…
Нехлюдов говорил довольно
ясно, и мужики
были люди понятливые; но его не понимали и не могли понять по той самой причине, по которой приказчик долго не понимал. Они
были несомненно убеждены в том, что всякому человеку свойственно соблюдать свою выгоду. Про помещиков же они давно уже по опыту нескольких поколений знали, что помещик всегда соблюдает свою выгоду в ущерб крестьянам. И потому, если помещик призывает их и предлагает что-то новое, то, очевидно, для того, чтобы как-нибудь еще хитрее обмануть их.
Всё
было совсем
ясно и несомненно.
Но когда прошло известное время, и он ничего не устроил, ничего не показал, и когда, по закону борьбы за существование, точно такие же, как и он, научившиеся писать и понимать бумаги, представительные и беспринципные чиновники вытеснили его, и он должен
был выйти в отставку, то всем стало
ясно, что он
был не только не особенно умный и не глубокомысленный человек, но очень ограниченный и мало образованный, хотя и очень самоуверенный человек, который едва-едва поднимался в своих взглядах до уровня передовых статей самых пошлых консервативных газет.
Он
был неприятно удивлен, читая
ясно и сильно написанное прошение.
А этому мешала и баба, торговавшая без патента, и вор, шляющийся по городу, и Лидия с прокламациями, и сектанты, разрушающие суеверия, и Гуркевич с конституцией. И потому Нехлюдову казалось совершенно
ясно, что все эти чиновники, начиная от мужа его тетки, сенаторов и Топорова, до всех тех маленьких, чистых и корректных господ, которые сидели за столами в министерствах, — нисколько не смущались тем, что страдали невинные, а
были озабочены только тем, как бы устранить всех опасных.
Такое объяснение всего того, что происходило, казалось Нехлюдову очень просто и
ясно, но именно эта простота и ясность и заставляли Нехлюдова колебаться в признании его. Не может же
быть, чтобы такое сложное явление имело такое простое и ужасное объяснение, не могло же
быть, чтобы все те слова о справедливости, добре, законе, вере, Боге и т. п.
были только слова и прикрывали самую грубую корысть и жестокость.
И при узости и односторонности его взгляда всё действительно
было очень просто и
ясно, и нужно
было только, как он говорил,
быть логичным.
— Я думаю, что надо вам сказать ей. Всегда лучше, чтобы
было всё
ясно. Поговорите с ней, я позову ее. Хотите? — сказала Марья Павловна.
Ему
ясно стало теперь, что всё то страшное зло, которого он
был свидетелем в тюрьмах и острогах, и спокойная самоуверенность тех, которые производили это зло, произошло только оттого, что люди хотели делать невозможное дело:
будучи злы, исправлять зло.
Нехлюдов уставился на свет горевшей лампы и замер. Вспомнив всё безобразие нашей жизни, он
ясно представил себе, чем могла бы
быть эта жизнь, если бы люди воспитывались на этих правилах, и давно не испытанный восторг охватил его душу. Точно он после долгого томления и страдания нашел вдруг успокоение и свободу.
А мы решили, что живем только для своей радости, и
ясно, что нам дурно, как
будет дурно работнику, не исполняющему воли хозяина.
Очевидно, фельетонист понял всю книгу так, как невозможно было понять ее. Но он так ловко подобрал выписки, что для тех, которые не читали книги (а очевидно, почти никто не читал ее), совершенно
было ясно, что вся книга была не что иное, как набор высокопарных слов, да еще некстати употребленных (что показывали вопросительные знаки), и что автор книги был человек совершенно невежественный. И всё это было так остроумно, что Сергей Иванович и сам бы не отказался от такого остроумия; но это-то и было ужасно.
Неточные совпадения
Из всех этих слов народ понимал только: «известно» и «наконец нашли». И когда грамотеи выкрикивали эти слова, то народ снимал шапки, вздыхал и крестился.
Ясно, что в этом не только не
было бунта, а скорее исполнение предначертаний начальства. Народ, доведенный до вздыхания, — какого еще идеала можно требовать!
Очевидно, стало
быть, что Беневоленский
был не столько честолюбец, сколько добросердечный доктринер, [Доктринер — начетчик, человек, придерживающийся заучен — ных, оторванных от жизни истин, принятых правил.] которому казалось предосудительным даже утереть себе нос, если в законах не формулировано
ясно, что «всякий имеющий надобность утереть свой нос — да утрет».
Никакому администратору,
ясно понимающему пользу предпринимаемой меры, никогда не кажется, чтоб эта польза могла
быть для кого-нибудь неясною или сомнительною.
Он сказал это, но теперь, обдумывая, он видел
ясно, что лучше
было бы обойтись без этого; и вместе с тем, говоря это себе, боялся — не дурно ли это?
— Оно в самом деле. За что мы
едим,
пьем, охотимся, ничего не делаем, а он вечно, вечно в труде? — сказал Васенька Весловский, очевидно в первый раз в жизни
ясно подумав об этом и потому вполне искренно.