Неточные совпадения
— Мне известен ваш образ мыслей, — сказал масон, — и тот ваш образ мыслей,
о котором вы
говорите, и который вам кажется
произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблужденье.
Официально в больших обществах все
говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale, [ангины,] но в интимных кружках рассказывали подробности
о том, как le médecin intime de la Reine d’Espagne [Лейб-медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого-то лекарства, для
произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь.
Но не
говоря о внутреннем достоинстве этого рода историй (может быть, они для кого-нибудь или для чего-нибудь и нужны), истории культуры, к которым начинают более и более сводиться все общие истории, знаменательны тем, что они, подробно и серьезно разбирая различные религиозные, философские, политические учения, как причины событий, всякий раз, как им только приходится описать действительное историческое событие, как например поход 12-го года, описывают его невольно, как
произведение власти, прямо
говоря, что поход этот есть
произведение воли Наполеона.
Неточные совпадения
— Да, я артист, — отвечал Марк на вопрос Райского. — Только в другом роде. Я такой артист, что купцы называют «художник». Бабушка ваша, я думаю, вам
говорила о моих
произведениях!
Не то же ли я вам могу сказать
о нем, что друг мой
говорил мне
о произведениях Америки?
Говоря о лицах Островского, мы, разумеется, хотели показать их значение в действительной жизни; но мы все-таки должны были относиться, главным образом, к
произведениям фантазии автора, а не непосредственно к явлениям настоящей жизни.
Если вы даете ее нам как пьесу без особенных претензий, просто мелодраматический случай, вроде жестоких
произведений Сю, — то мы ничего не
говорим и останемся даже довольны: все-таки это лучше, нежели, например умильные представления г. Н. Львова и графа Соллогуба, поражающие вас полным искажением понятий
о долге и чести.
Всё произошло оттого, что между нами была та страшная пучина,
о которой я вам
говорил, то страшное напряжение взаимной ненависти друг к другу, при которой первого повода было достаточно для
произведения кризиса.