Неточные совпадения
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный
вопрос трудно было ответить что-нибудь другое, чем
то, что́ ответил князь Андрей.
— Да, сказала графиня, после
того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на
вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. — Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за
то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно
тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
— Да, славные, славные ребята, — подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него
вопросы тем, что всё находил славным. — Вот подите! захотел в гусары! Да вот, что́ вы хотите, ma chère!
— Я тебе скажу больше, — продолжал князь Василий, хватая ее за руку, — письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем.
Вопрос только в
том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет,
то как скоро всё кончится, — князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится, — и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник
вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? — в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на
том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти
вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из
того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на
ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
Живо представились ему случайные
вопросы, которые могли быть ему сделаны, и
те ответы, которые он сделает на них.
—
Вопрос только в
том, что̀ скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем.
Князь Андрей отвечал. После этого
вопроса следовали другие, столь же простые
вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в
том, чтобы сделать известное количество
вопросов. Ответы же на эти
вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
Эскадрон, где служил Ростов, только что успевший сесть на лошадей, был остановлен лицом к неприятелю. Опять, как и на Энском мосту, между эскадроном и неприятелем никого не было, и между ними, разделяя их, лежала
та же страшная черта неизвестности и страха, как бы черта, отделяющая живых от мертвых. Все люди чувствовали эту черту, и
вопрос о
том, перейдут ли или нет и как перейдут они эту черту, волновал их.
Пьер с искренностью отвечал Анне Павловне утвердительно на
вопрос ее об искусстве Элен держать себя. Ежели он когда-нибудь думал об Элен,
то думал именно о ее красоте и о
том необыкновенном ее спокойном уменьи быть молчаливо-достойною в свете.
Его сердило
то, что приезд этих гостей поднимал в его душе нерешенный, постоянно заглушаемый
вопрос, —
вопрос, насчет которого старый князь всегда сам себя обманывал.
Вопрос состоял в
том, решится ли он когда-либо расстаться с княжной Марьей и отдать ее мужу.
Еще счастливее!» Так думал, одеваясь, князь Николай Андреевич, а вместе с
тем всё откладываемый
вопрос требовал немедленного решения.
Соня задумалась.
Вопрос о
том, как писать к Nicolas и нужно ли писать, был
вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о
том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на делаемые ему
вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с
тем самонадеянный и гордый.
Этот неразрешенный, мучивший его
вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с
тою подлою шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного его.
В
ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что
вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно.
Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и
вопрос о
том, для кого он ездит, скоро (хотя никто и не говорил про это) был решен так, что он ездит для Сони. И Соня, хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
— Ах, ничего, — сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и
тот же
вопрос. — Папенька скоро приедет?
А его занимали всё одни и
те же
вопросы с самого
того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников, и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь, в уединении путешествия, они с особенною силой овладели им.
О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и
тем же
вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе.
Чей-то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему
вопросы о
том, кто он, где, когда родился? и т. п.
— Да, ежели так поставить
вопрос,
то это другое дело, сказал князь Андрей. — Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И
то, и другое может служить препровождением времени. А что́ справедливо, что́ добро — предоставь судить
тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, — прибавил он, — ну давай. — Они вышли из-за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и
тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с
вопросом обратился к Сперанскому.
Но в самой тайной глубине ее души,
вопрос о
том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
Сперанский рассказал, как на совете сегодняшнего утра на
вопрос у глухого сановника о его мнении, сановник этот отвечал, что он
того же мнения.
Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая
вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о
тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о
тех причинах, почему он не принял их.
— Я слишком мало знаю вашу сестру, — отвечал князь Андрей с насмешливою улыбкой, под которою он хотел скрыть свое смущение, — чтобы решить такой тонкий
вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина,
тем она бывает постояннее, — прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
— Давно уже мы не имели удовольствия… — начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее
вопрос и очевидно торопясь сказать
то, что́ ему было нужно.
— Остров Мадагаскар, — проговорила она. — Ма-да-гас-кар, — повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на
вопросы m-me Schoss о
том, чтó она говорит, вышла из комнаты.
— Соня, ты поди разбуди его, — сказала Наташа. — Скажи, что я его зову петь. — Она посидела, подумала о
том, что́ это значит, что́ всё это было и, не разрешив этого
вопроса и нисколько не сожалея о
том, опять в воображении своем перенеслась к
тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
— Да, в этой комнате, четыре дня
тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, с
тою же насмешливою, уверенною улыбкой продолжал Наполеон. — Чего я не могу понять, — сказал он, — это
того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о
том, что я могу сделать
то же? — с
вопросом обратился он к Балашеву, и очевидно это воспоминание втолкнуло его опять в
тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
Но
вопрос о
том, выгоден или не выгоден этот лагерь, остался нерешенным для князя Андрея.
Для
того чтобы уяснить себе этот последний
вопрос, князь Андрей, пользуясь своим положением и знакомствами, старался вникнуть в характер управления армией, лиц и партий, участвовавших в оном и вывел для себя следующее понятие о положении дел.
Какой бы ни поднимался
вопрос, а уж рой трутней этих, не оттрубив еще над прежнею
темой, перелетал на новую и своим жужжанием заглушал и затемнял искренние, спорящие голоса.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и принеся в гостиную карты и расположив их на столе, передал
вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в
том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
По пока Николай перерабатывал в себе эти
вопросы и всё-таки не дал себе ясного отчета в
том. чтό так смутило его, колесо счастья по службе, как это часто бывает, повернулось в его пользу. Его выдвинули вперед после Островненского дела, дали ему батальон гусаров, и, когда нужно было употребить храброго офицера, давали ему поручения.
С
того дня как Пьер, уезжая от Ростовых и вспоминая благодарный взгляд Наташи, смотрел на комету, стоявшую на небе, и почувствовал, что для него открылось что-то новое, ― вечно мучивший его
вопрос о тщете и безумности всего земного перестал представляться ему.
Слышал ли он или сам вел ничтожные разговоры, читал ли он или узнавал про подлость и бессмысленность людскую, он не ужасался как прежде: не спрашивал себя из чего хлопочут люди, когда всё так кратко и неизвестно, но вспоминал ее в
том виде, в котором он видел ее последний раз, и все сомнения его исчезали, не потому, что она отвечала на
вопросы, которые представлялись ему, но потому, что представление о ней переносило его мгновенно в другую, светлую область душевной деятельности, в которой не могло быть правого или виноватого, в область красоты и любви, для которой стоило жить.
Предсказание это очень поразило Пьера, и он часто задавал себе
вопрос о
том, чтò именно положит предел власти зверя, т. е. Наполеона, и, на основании
тех же изображений слов цифрами и вычислениями, старался найти ответ на занимавший его
вопрос.
Тогда ему пришло в голову, что ежели бы ответ на искомый
вопрос и заключался в его имени,
то в ответе непременно была бы названа его национальность.
Правда, всё в темном, в мрачном свете представлялось князю Андрею — особенно после
того, как оставили Смоленск (который по его понятиям можно и должно было защищать) 6-го августа, и после
того, как отец больной должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но несмотря на
то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих
вопросов, предмете — о своем полку.
«Чтó отвечать ему?», думал князь Андрей, глядя на лоснеющуюся на солнце плешивую голову старика и в выражении лица его читая сознание
того, что он сам понимает несвоевременность этих
вопросов, но спрашивает только так, чтобы заглушить и свое горе.
Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову
вопросы о
том, как она теперь, после
того, устроит свою жизнь.
Он точно с
тою же улыбкой согласия, с которою он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на
вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов.
Чтό он думает теперь?» вдруг пришел ей
вопрос, и в ответ на это, она увидала его перед собой с
тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице.
24-го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На
вопросы Пьера о
том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24-го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.
Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в
вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы
то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о
вопросах не личных, а общих,
вопросах жизни и смерти.
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой
вопрос. Пьер с
тем же
вопросом обратился к князю Андрею.