Неточные совпадения
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет
князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с
полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их
полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в
полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к
князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
Проехав егерский
полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами,
князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек.
Солдат, на которого указывали смеявшиеся, был Долохов.
Князь Андрей узнал его и прислушался к его разговору. Долохов, вместе с своим ротным, пришел в цепь с левого фланга, на котором стоял их
полк.
Пониже высоты, на которой стоял Киевский
полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал
князю на обходившую наш фланг колонну французов.
В то время как он отъезжал от батареи, налево тоже послышались выстрелы в лесу, и так как было слишком далеко до левого фланга, чтоб успеть самому приехать вовремя,
князь Багратион послал туда Жеркова сказать старшему генералу, тому самому, который представлял
полк Кутузову в Браунау, чтоб он отступил сколь можно поспешнее за овраг, потому что правый фланг, вероятно, не в силах будет долго удерживать неприятеля.
Он доложил
князю Багратиону, что против его
полка была конная атака французов, но что, хотя атака эта отбита,
полк потерял больше половины людей.
Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его
полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к
князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтобы женить сына на дочери этого богатого старика.
— Нет,
князь.
Полк наш выступил. А я числюсь. При чем я числюсь, папа? — обратился Анатоль со смехом к отцу.
Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей, есть совершенно-определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого
князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтоб оно не дошло до Павлоградского
полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого
князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке.
Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого
князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах.
Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого
князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим
князем, когда он объезжал
полки и гневался за неправильность движения.
Борис в эту минуту уже ясно понял то, что̀ он предвидел прежде, именно то, что в армии, кроме той субординации и дисциплины, которая была написана в уставе, и которую знали в
полку, и он знал, была другая, более существенная субординация, та, которая заставляла этого затянутого с багровым лицом генерала почтительно дожидаться, в то время как капитан
князь Андрей для своего удовольствия находил более удобным разговаривать с прапорщиком Друбецким.
Просмотрев приказы по армии, Пьер нашел в одном из них между известиями о раненых, убитых и награжденных имя Николая Ростова, награжденного Георгием 4-й степени, за оказанную храбрость в Островненском деле, и в том же приказе назначение
князя Андрея Болконского командиром Егерского
полка.
10-го августа
полк, которым командовал
князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы, Жара и засуха стояли более трех недель.
Князь Андрей командовал
полком, и устройство
полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его.
В
полку его называли наш
князь, им гордились и его любили.
— Благодарю вашу светлость, — отвечал
князь Андрей, — но я боюсь, что не гожусь больше для штабов, — сказал он с улыбкой, которую Кутузов заметил. Кутузов вопросительно посмотрел на него. — А главное, — прибавил
князь Андрей, — я привык к
полку, полюбил офицеров, и люди меня, кажется, полюбили. Мне бы жалко было оставить
полк. Ежели я отказываюсь от чести быть при вас, то поверьте…
Как и отчего это случилось,
князь Андрей не мог бы никак объяснить; но после этого свидания с Кутузовым он вернулся к своему
полку успокоенный на счет общего хода дел и на счет того, кому оно вверено было.
Князь Андрей в этот ясный, августовский вечер 25-го числа, лежал, облокотившись на руку в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего
полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров — солдатских кухонь.
— Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть или сенца там, или чтó. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? — обратился он к своему
князю, — а ты не смей. В нашем
полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
Князь Андрей точно так же, как и все люди
полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову.
С
князем Андреем везли присоединившегося к ним в Москве майора его
полка Тимохина с красным носиком, раненого в ногу, в том же Бородинском сражении.
Выехав с своею свитой — графом Толстым,
князем Волконским, Аракчеевым и другими, 7-го декабря из Петербурга, государь 11-го декабря приехал в Вильну и в дорожных санях прямо подъехал к зàмку. У зàмка, несмотря на сильный мороз, стояло человек сто генералов и штабных офицеров, в полной парадной форме, и почетный караул Семеновского
полка.
Неточные совпадения
Вронский поехал во Французский театр, где ему действительно нужно было видеть полкового командира, не пропускавшего ни одного представления во Французском театре, с тем чтобы переговорить с ним о своем миротворстве, которое занимало и забавляло его уже третий день. В деле этом был замешан Петрицкий, которого он любил, и другой, недавно поступивший, славный малый, отличный товарищ, молодой
князь Кедров. А главное, тут были замешаны интересы
полка.
— Да ведь начальник Петрушин —
князь Б. Ведь Петруша записан в Семеновский
полк.
Тут были
князья Пьер и Мишель, из которых первый тотчас преподал Андрюше, как бьют зорю в кавалерии и пехоте, какие сабли и шпоры гусарские и какие драгунские, каких мастей лошади в каждом
полку и куда непременно надо поступить после ученья, чтоб не опозориться.
Я мельком слышал, однако, что этот
князь и везде задавал пыли, где только мог, — и здесь, и в Москве, и в прежнем
полку, и в Париже, — что он даже игрок и что у него долги.
Князь, воротившись с игры, написал в ту же ночь два письма — одно мне, а другое в тот прежний его
полк, в котором была у него история с корнетом Степановым.