Неточные совпадения
Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой — женскими улыбающимися
лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося
барина.
— Наделали дела! — проговорил он. — Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, — обратился он с упреком к батальонному командиру. — Ах, мой Бог! — прибавил он и решительно выступил вперед. —
Господа ротные командиры! — крикнул он голосом, привычным к команде. — Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? — обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к
лицу, про которое он говорил.
—
Барина дома нет, в штаб уехали, — сказал ему денщик Телянина. — Или что́ случилось? — прибавил денщик, удивляясь на расстроенное
лицо юнкера.
По их
лицам Ростов понял, что все эти
господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю.
Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на
барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье
лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из-за леса и остановилось позади графа.
Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из-за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому
барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и
лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
— Врешь,
барин, — прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом
лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для
господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемою улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в
лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
— А это чья такая? — говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в
лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. — Кажется, из Ростовых кто-то. Ну, а вы,
господин гусар, в каком полку служите? — спрашивала она Наташу. — Турке-то, турке пастилы подай, — говорила она обносившему буфетчику: — это их законом не запрещено.
—
Господа! — сказал дрогнувший голос государя; толпа зашелестила и опять затихла, и Пьер ясно услыхал столь приятно-человеческий и тронутый голос государя, который говорил: — «Никогда я не сомневался в усердии русского дворянства. Но в этот день оно превзошло мои ожидания. Благодарю вас от
лица отечества.
Господа, будем действовать — время всего дороже…»
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное
лицо его молодого
барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
На выставке всё так же безучастно, как муха на
лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда, и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого
барина, старшая девочка, с выразившимся на
лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Лаврушка (поняв, что это делалось, чтоб озадачить его, и что Наполеон думает, что он испугается), чтоб угодить новым
господам, тотчас же притворился изумленным, ошеломленным, выпучил глаза и сделал такое же
лицо, которое ему привычно было, когда его водили сечь.
— Ну и славно, вот графиня проснется, и с Богом! — Вы чтó,
господа? — обратился он к офицеру. — У меня в доме? — Офицер придвинулся ближе. Бледное
лицо его вспыхнуло вдруг яркою краской.
Предо мною стояло круглое, безволосое, ребячье
лицо барина, я помнил, как он, подобно щенку, тихонько и жалобно взвизгивал, отирая желтую лысину маленькими ручками, мне было нестерпимо стыдно, я ненавидел братьев, но — всё это сразу забылось, когда я разглядел плетеное лицо извозчика: оно дрожало так же пугающе противно, как лицо деда, когда он сек меня.
Господин, сидевший на дрожках, нечаянно увидев
лицо господина Голядкина, довольно неосторожно высунувшего свою голову из окошка кареты, тоже, по-видимому, крайне был изумлен такой неожиданной встречей и, нагнувшись сколько мог, с величайшим любопытством и участием стал заглядывать в тот угол кареты, куда герой наш поспешил было спрятаться.
Неточные совпадения
Вгляделся
барин в пахаря: // Грудь впалая; как вдавленный // Живот; у глаз, у рта // Излучины, как трещины // На высохшей земле; // И сам на землю-матушку // Похож он: шея бурая, // Как пласт, сохой отрезанный, // Кирпичное
лицо, // Рука — кора древесная, // А волосы — песок.
Дворовый, что у
барина // Стоял за стулом с веткою, // Вдруг всхлипнул! Слезы катятся // По старому
лицу. // «Помолимся же
Господу // За долголетье
барина!» — // Сказал холуй чувствительный // И стал креститься дряхлою, // Дрожащею рукой. // Гвардейцы черноусые // Кисленько как-то глянули // На верного слугу; // Однако — делать нечего! — // Фуражки сняли, крестятся. // Перекрестились барыни. // Перекрестилась нянюшка, // Перекрестился Клим…
Бренчит ключами, по двору // Похаживает
барином, // Плюет в
лицо крестьянину, // Старушку богомольную // Согнул в бараний рог!..
Камердинер, чувствуя себя невиноватым, хотел оправдываться, но, взглянув на
барина, понял по его
лицу, что надо только молчать и, поспешно извиваясь, опустился на ковер и стал разбирать целые и разбитые рюмки и бутылки.
Левин Взял косу и стал примериваться. Кончившие свои ряды, потные и веселые косцы выходили один зa другим на дорогу и, посмеиваясь, здоровались с
барином. Они все глядели на него, но никто ничего не говорил до тех пор, пока вышедший на дорогу высокий старик со сморщенным и безбородым
лицом, в овчинной куртке, не обратился к нему.