Неточные совпадения
Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом,
крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и
офицеров.
Впереди, в дыму, уже были видны ряды серых шинелей, и
офицер, увидав Багратиона, с
криком побежал за солдатами, шедшими толпой, требуя, чтоб они воротились.
Полковой командир, в ту самую минуту, как он услыхал стрельбу и
крик сзади, понял, что́ случилось что-нибудь ужасное с его полком, и мысль, что он, примерный, много лет служивший, ни в чем не виноватый
офицер, мог быть виновен перед начальством в оплошности или нераспорядительности, так поразила его, что в ту же минуту, забыв и непокорного кавалериста-полковника и свою генеральскую важность, а главное — совершенно забыв про опасность и чувство самосохранения, он, ухватившись за луку седла и шпоря лошадь, поскакал к полку под градом обсыпа̀вших, но счастливо миновавших его пуль.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и
крики, поехал с унтер-офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и
криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что́ говорили генералы.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер-офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся
крикам.
— Сдают город; уезжайте, уезжайте, — сказал ему заметивший его фигуру
офицер и тут же обратился с
криком к солдатам...
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и
офицера.
Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные
крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и
офицер выбежал на площадь.
Товарищи рассказывали
офицеру, что
крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту.
— На абордаж!!!.. — закричал пьяный, нажимая спуск пистолета. Французский
офицер обернулся на
крик, и в то же мгновенье Пьер бросился на пьяного. В то время как Пьер схватил и приподнял пистолет, Макар Алексеич попал наконец пальцем на спуск, и раздался оглушивший и обдавший всех пороховым дымом выстрел. Француз побледнел и бросился назад к двери.
Всё шло как обыкновенно: пересчитывали, осматривали целость кандалов и соединяли пары, шедшие в наручнях. Но вдруг послышался начальственно гневный
крик офицера, удары по телу и плач ребенка. Всё затихло на мгновение, а потом по всей толпе пробежал глухой ропот. Маслова и Марья Павловна подвинулись к месту шума.
Все это промелькнуло и исчезло. Пыльные улицы, залитые палящим зноем; измученные возбуждением и почти беглым шагом на пространстве целой версты солдаты, изнемогающие от жажды;
крик офицеров, требующих, чтобы все шли в строю и в ногу, — вот все, что я видел и слышал пять минут спустя. И когда мы прошли еще версты две душным городом и пришли на выгон, отведенный нам под бивуак, я бросился на землю, совершенно разбитый и телом и душою.
Неточные совпадения
На платформе раздалось Боже Царя храни, потом
крики: ура! и живио! Один из добровольцев, высокий, очень молодой человек с ввалившеюся грудью, особенно заметно кланялся, махая над головой войлочною шляпой и букетом. За ним высовывались, кланяясь тоже, два
офицера и пожилой человек с большой бородой в засаленной фуражке.
— Делают революцию, потом орут, негодяи, — защищай! — кричал поручик;
офицер подошел вплотную к нему и грозно высморкался, точно желая заглушить бешеный
крик.
«Смир-рно-о!» — вспомнил он командующий
крик унтер-офицера, учившего солдат. Давно, в детстве, слышал он этот
крик. Затем вспомнилась горбатенькая девочка: «Да — что вы озорничаете?» «А, может, мальчика-то и не было?»
«Да где же вы все запропали?» — // Вдруг снизу донесся неистовый
крик. // Смотритель работ появился. // «Уйдите! — сказал со слезами старик. — // Нарочно я, барыня, скрылся, // Теперь уходите. Пора! Забранят! // Начальники люди крутые…» // И словно из рая спустилась я в ад… // И только… и только, родные! // По-русски меня
офицер обругал // Внизу, ожидавший в тревоге, // А сверху мне муж по-французски сказал: // «Увидимся, Маша, — в остроге!..»
Офицер прищурил глаза и воткнул их на секунду в рябое неподвижное лицо. Пальцы его еще быстрее стали перебрасывать страницы книг. Порою он так широко открывал свои большие серые глаза, как будто ему было невыносимо больно и он готов крикнуть громким
криком бессильной злобы на эту боль.