Тетушка приняла в свой уголок двух молодых людей, но, казалось, желала скрыть свое обожание к Элен и желала более выразить страх перед Анной Павловной. Она
взглядывала на племянницу, как бы спрашивая, чтó ей делать с этими людьми. Отходя от них, Анна Павловна опять тронула пальчиком рукав Пьера и проговорила...
Неточные совпадения
А как сказала я про больную
племянницу, так он, веришь ли, так
взглянул на меня, как бы ножом насквозь; однако не выдал, спасибо ему и за то.
«Другажды, — читаю, пишут отец Маркел, — проходя с дьяконом случайно вечернею порою мимо дома того же священника отца Иоанна, опять видели, как он со всем своим семейством, с женою, племянником и с купно приехавшею к нему
на каникулярное время из женской гимназии
племянницею, азартно играл в карты, яростно ударяя по столу то кралею, то хлапом, и при сем непозволительно восклицал: „никто больше меня, никто!“» Прочитав сие,
взглянул я
на преосвященного владыку и, не дожидаясь его вопроса, говорю:
А потому он в Бадене, что тетка Татьяны, ее воспитавшая, Капитолина Марковна Шестова, старая девица пятидесяти пяти лет, добродушнейшая и честнейшая чудачка, свободная душа, вся горящая огнем самопожертвования и самоотвержения; esprit fort (она Штрауса читала — правда, тихонько от
племянницы) и демократка, заклятая противница большого света и аристократии, не могла устоять против соблазна хотя разочек
взглянуть на самый этот большой свет в таком модном месте, каков Баден…
Кой-как завязалась беседа, но беседовали невесело. Не стала веселей беседа и тогда, как вошли в горницу Аксинья Захаровна с дочерьми и гостьями. Манефа не вышла
взглянуть на суженого
племянницы.
— Да так-то оно так, сударыня, — сказала,
взглянув на Марью Гавриловну и понизив голос, Манефа. — К тому только речь моя, что, живучи столько в обители, ни смирению, ни послушанию она не научилась… А это маленько обидно. Кому не доведись, всяк осудить меня может: тетка-де родная, а не сумела
племянницу научить. Вот про что говорю я, сударыня.