Неточные совпадения
Нашему
доброму и чудному государю предстоит величайшая роль в мире, и он так добродетелен и хорош, что Бог не оставит его, и он исполнит свое призвание задавить гидру революции, которая теперь еще ужаснее в
лице этого убийцы и злодея.
Князь Андрей зажмурился и отвернулся. Пьер, со времени входа князя Андрея в гостиную не спускавший с него радостных, дружелюбных глаз, подошел к нему и взял его за руку. Князь Андрей, не оглядываясь, сморщил
лицо в гримасу, выражавшую досаду на того, кто трогает его за руку, но, увидав улыбающееся
лицо Пьера, улыбнулся неожиданно-доброю и приятною улыбкой.
Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С
лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса.
Доброе, исплаканное
лицо ее выражало только беспокойство и страх.
Мсье Пьер не знал, кому отвечать, оглянул всех и улыбнулся. Улыбка у него была не такая, как у других людей, сливающаяся с неулыбкой. У него, напротив, когда приходила улыбка, то вдруг, мгновенно исчезало серьезное и даже несколько угрюмое
лицо и являлось другое — детское,
доброе, даже глуповатое и как бы просящее прощения.
Она и Михаил Иваныч — два
лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то
добро, которое они нам сделали, сколько за то
добро, которое мы им сделали».
Из больших глаз ее светились лучи
доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое
лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок.
Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб-офицер, чрезвычайно толстый, с
добрым, улыбающимся красивым
лицом и влажными глазами.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого
добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной
лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе, и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин-немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника.
Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schön, gut Morgen! Schön, gut Morgen!» [
Доброго утра,
доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
В то же мгновение из балагана выскочил прежде всех маленький Тушин с закушенною на бок трубочкой;
доброе, умное
лицо его было несколько бледно. За ним вышел владетель мужественного голоса, молодцоватый пехотный офицер, и побежал к своей роте, на бегу застегиваясь.
Быстро перепрыгивая через межи, с тою стремительностью, с которою он бегал, играя в горелки, он летел по полю, изредка оборачивая свое бледное,
доброе, молодое
лицо, и холод ужаса пробегал по его спине.
— Charmée de vous voir. Je suis très contente de vous voir, [ — Очень рада вас видеть. Очень рада.] — сказала она Пьеру, в то время, как он целовал ее руку. Она знала его ребенком, и теперь дружба его с Андреем, его с женою, а главное, его
доброе, простое
лицо расположили ее к нему. Она смотрела на него своими прекрасными, лучистыми глазами и, казалось, говорила: «я вас очень люблю, но пожалуйста не смейтесь над моими». Обменявшись первыми фразами приветствия, они сели.
Графиня кончила молитву и с строгим
лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своею
доброю, слабою улыбкою.
Очень рад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, — сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно-добрым вниманием вглядываясь в
лицо Болконского.
Умное,
доброе и вместе с тем тонко-насмешливое выражение светилось на пухлом
лице Кутузова. Он перебил Болконского.
Другой, молодой мальчик, рекрут, белокурый и белый, как бы совершенно без крови в тонком
лице, с остановившеюся
доброю улыбкой смотрел на Пьера; третий лежал ничком, и
лица его не было видно.
И они со всех сторон, с своими простыми,
добрыми, твердыми
лицами, окружали благодетеля.
Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к
добру, покорность, любовь, самопожертвование — всё это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного
лица.
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на
лицо компаньонки, увидал внимательно ласковый, любопытный взгляд, устремленный на него, и как это часто бывает во время разговора, он почему-то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье — милое,
доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но не это делало ее неузнаваемою: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом
лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные,
добрые, и печально-вопросительные.
«Как в Петербург? Чтò такое Петербург? Кто в Петербурге?» невольно, хотя и про себя спросил он. «Да, что-то такое давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем-то собирался в Петербург», вспомнил он. «Отчего же? я и поеду может быть. Какой он
добрый, внимательный, как всё помнит»! подумал он, глядя на старое
лицо Савельича. «И какая улыбка приятная»! подумал он.
В том, что такое историческое
лицо, как Александр I,
лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей;
лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью;
лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за всё совершавшееся в Европе, и
лицо не выдуманное, а живое, имеющее как и каждый человек, свои личные привычки, страсти, стремления к
добру, красоте, истине, — что это
лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, т. е. читанием книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
И, вспоминая прежнюю его нежность, и теперь глядя на его
доброе и грустное
лицо, она вдруг поняла причину его холодности.