Неточные совпадения
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому
графини Ростовой на Поварской.
Графиня с красивою старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели
в гостиной.
— Марья Львовна Карагина с дочерью! — басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя
в двери
гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
Из молодежи, не считая старшей дочери
графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи-барышни,
в гостиной остались Николай и Соня-племянница.
— Да, сказала
графиня, после того как луч солнца, проникнувший
в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. — Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст,
в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела
в гостиной.
Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат
графини, злой язык, как про него говорили
в московских
гостиных.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли
графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и
в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись
в гостиную и кабинет графа.
Еще
графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел
в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку
графини и Наташи и сел подле дивана.
На третий день праздника после обеда все домашние разошлись по своим комнатам. Было самое скучное время дня. Николай, ездивший утром к соседям, заснул
в диванной. Старый граф отдыхал
в своем кабинете.
В гостиной за круглым столом сидела Соня, срисовывая узор.
Графиня раскладывала карты. Настасья Ивановна-шут с печальным лицом сидел у окна с двумя старушками. Наташа вошла
в комнату, подошла к Соне, посмотрела, чтó она делает, потом подошла к матери и молча остановилась.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались
в передней; потом, прячась один за другого, вытеснились
в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хороводы и святочные игры.
Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла
в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющею улыбкой сидел
в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда-то.
Анатоль, которого он искал,
в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатолий Васильевич у
графини.
Гостиная графини была полна гостей.
Графиня посмотрела на ногти и поплевала, о веселым лицом возвращаясь
в гостиную.
— Воззвание! Ах, да! — Пьер стал
в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей
графини и беспокойно оглядывался, очевидно ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила
в гостиную.
Соня выскочила из кареты и побежала к
графине.
Графиня уже одетая по дорожному,
в шали и шляпе, усталая, ходила но
гостиной, ожидая домашних с тем, чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было
в комнате.
Графиня ввела княжну
в гостиную.
Графиня по обычаю сидела с Беловой за гран-пасьянсом, когда Пьер и Наташа с свертками под мышками вошли
в гостиную.
Когда Пьер с женою пришли
в гостиную,
графиня находилась
в привычном состоянии потребности занять себя умственною работой гран-пасьянса и потому, несмотря на то, что она по привычке сказала слова, всегда говоримые ею по возвращении Пьера или сына: «пора, пора, мой милый; заждались.
Хотя Пьеру, Наташе, Николаю,
графине Марье и Денисову многое нужно было переговорить такого, чтò не говорилось при
графине, не потому, чтобы что-нибудь скрывалось от нее, но потому, что она так отстала от многого, что, начав говорить про что-нибудь при ней, надо бы было отвечать на ее вопросы, некстати вставляемые, и повторять вновь уже несколько раз повторенное ей: рассказывать, что тот умер, тот женился, чего она не могла вновь запомнить; но они по обычаю сидели за чаем
в гостиной у самовара и Пьер отвечал на вопросы
графини, ей самой ненужные и никого не интересующие, о том, что князь Василий постарел и что
графиня Марья Алексеевна велела кланяться и помнить и т. д…
Неточные совпадения
Было еще совершенно светло на дворе, но
в маленькой
гостиной графини Лидии Ивановны с опущенными шторами уже горели лампы.
Проходя через первую
гостиную, Левин встретил
в дверях
графиню Боль, с озабоченным и строгим лицом что-то приказывавшую слуге. Увидав Левина, она улыбнулась и попросила его
в следующую маленькую
гостиную, из которой слышались голоса.
В этой
гостиной сидели на креслах две дочери
графини и знакомый Левину московский полковник. Левин подошел к ним, поздоровался и сел подле дивана, держа шляпу на колене.
Едва станешь засыпать — во сне ведь другая жизнь и, стало быть, другие обстоятельства, — приснитесь вы, ваша
гостиная или дача какая-нибудь; кругом знакомые лица; говоришь, слушаешь музыку: вдруг хаос — ваши лица искажаются
в какие-то призраки; полуоткрываешь сонные глаза и видишь, не то во сне, не то наяву, половину вашего фортепиано и половину скамьи; на картине, вместо женщины с обнаженной спиной, очутился часовой; раздался внезапный треск, звон — очнешься — что такое? ничего: заскрипел трап, хлопнула дверь, упал
графин, или кто-нибудь вскакивает с постели и бранится, облитый водою, хлынувшей к нему из полупортика прямо на тюфяк.
Хозяин пригласил нас
в гостиную за большой круглый стол, уставленный множеством тарелок и блюд с свежими фруктами и вареньями. Потом слуги принесли
графины с хересом, портвейном и бутылки с элем. Мы попробовали последнего и не могли опомниться от удовольствия: пиво было холодно как лед, так что у меня заныл зуб. Подали воды, тоже прехолодной. Хозяин объяснил, что у него есть глубокие подвалы; сверх того, он нарочно велел нахолодить пиво и воду селитрой.
В мягких, глубоких креслах было покойно, огни мигали так ласково
в сумерках
гостиной; и теперь,
в летний вечер, когда долетали с улицы голоса, смех и потягивало со двора сиренью, трудно было понять, как это крепчал мороз и как заходившее солнце освещало своими холодными лучами снежную равнину и путника, одиноко шедшего по дороге; Вера Иосифовна читала о том, как молодая, красивая
графиня устраивала у себя
в деревне школы, больницы, библиотеки и как она полюбила странствующего художника, — читала о том, чего никогда не бывает
в жизни, и все-таки слушать было приятно, удобно, и
в голову шли всё такие хорошие, покойные мысли, — не хотелось вставать.