Неточные совпадения
Направление моей жизни — желания мои стали другие: и доброе и
злое переменилось местами.
Я, как разбойник, знал, что жил и живу скверно, видел, что большинство людей вокруг меня живет так же. Я так же, как разбойник, знал, что я несчастлив и страдаю и что вокруг меня люди также несчастливы и страдают, и не видал никакого выхода, кроме смерти, из этого положения. Я так же, как разбойник к кресту, был пригвожден какой-то силой к этой жизни страданий и
зла. И как разбойника ожидал страшный мрак смерти после бессмысленных страданий и
зла жизни, так и меня ожидало то же.
Во всем этом я был совершенно подобен разбойнику, но различие мое от разбойника было в том, что он умирал уже, а я еще жил. Разбойник мог поверить тому, что спасение его будет там, за гробом, а я не мог поверить этому, потому что кроме жизни за гробом мне предстояла еще и жизнь здесь. А я не понимал этой жизни. Она мне казалась ужасна. И вдруг я услыхал слова Христа, понял их, и жизнь и смерть перестали мне казаться
злом, и, вместо отчаяния, я испытал радость и счастье жизни, не нарушимые смертью.
С тех первых пор детства почти, когда я стал для себя читать Евангелие, во всем Евангелии трогало и умиляло меня больше всего то учение Христа, в котором проповедуется любовь, смирение, унижение, самоотвержение и возмездие добром за
зло.
Смущало меня больше всего то, что всё
зло людское — осуждение частных людей, осуждение целых народов, осуждение других вер и вытекавшие из таких осуждений: казни, войны, всё это оправдывалось церковью.
А я вам говорю: не противьтесь
злу»…
Прежде, читая это место, я всегда по какому-то странному затмению пропускал слова: а я говорю: не противься
злу. Точно как будто слов этих совсем не было, или они не имели никакого определенного значения.
Прежде я говорил это себе, предполагая, что Христос этими словами восхваляет страдания и лишения и, восхваляя их, говорит преувеличенно и потому неточно и неясно; но теперь, когда я понял слова о непротивлении
злу, мне ясно стало, что Христос ничего не преувеличивает и не требует никаких страданий для страданий, а только очень определенно и ясно говорит то, что говорит.
Он говорит: «не противьтесь
злу; и, делая так, вперед знайте, что могут найтись люди, которые, ударив вас по одной щеке и не встретив отпора, ударят и по другой; отняв рубаху, отнимут и кафтан; воспользовавшись вашей работой, заставят еще работать; будут брать без отдачи…
И вот если это так будет, то вы все-таки не противьтесь
злу.
Я понял в первый раз, что центр тяжести всей мысли в словах: «не противься
злу», а что последующее есть только разъяснение первого положения.
Я понял, что Христос нисколько не велит подставлять щеку и отдавать кафтан для того, чтобы страдать, а велит не противиться
злу и говорит, что при этом придется, может быть, и страдать.
Христос не говорит: подставляйте щеки, страдайте, а он говорит: не противьтесь
злу, и, что бы с вами ни было, не противьтесь
злу.
Слова эти: не противься
злу или
злому, понятые в их прямом значении, были для меня истинно ключом, открывшим мне всё.
Вам сказано: зуб за зуб, а я говорю: не противься
злу или
злому, и, что бы с тобой ни делали
злые, терпи, отдавай, но не противься
злу или
злым.
В этой проповеди и во всех Евангелиях со всех сторон подтверждалось то же учение о непротивлении
злу.
В этой проповеди, как и во всех местах, везде Христос представляет себе своих учеников, т. е. людей, исполняющих правило о непротивлении
злу, не иначе, как подставляющих щеку и отдающих кафтан, как гонимых, побиваемых и нищих.
Везде много раз Христос говорит, что тот, кто не взял крест, кто не отрекся от всего, тот не может быть его учеником, т. е. кто не готов на все последствия, вытекающие из исполнения правила о непротивлении
злу. Ученикам Христос говорит: будьте нищие, будьте готовы, не противясь
злу, принять гонения, страдания и смерть. Сам готовится на страдания и смерть, не противясь
злу, и отгоняет от себя Петра, жалеющего об этом, и сам умирает, запрещая противиться
злу и не изменяя своему учению.
Все первые ученики его исполняют это правило непротивления
злу и всю жизнь проводят в нищете, гонениях и никогда не воздают
злом за
зло.
Можно утверждать, что всегдашнее исполнение этого правила очень трудно, можно не соглашаться с тем, что каждый человек будет блажен, исполняя это правило, можно сказать, что это глупо, как говорят неверующие, что Христос был мечтатель, идеалист, который высказывал неисполнимые правила, которым и следовали по глупости его ученики, но никак нельзя не признавать, что Христос сказал очень ясно и определенно то самое, что хотел сказать: именно, что человек, по его учению, должен не противиться
злу и что потому тот, кто принял его учение, не может противиться
злу.
Когда я понял, что слова: не противься
злу, значат: не противься
злу, всё мое прежнее представление о смысле учения Христа вдруг изменилось, и я ужаснулся перед тем не то что непониманием, а каким-то странным пониманием учения, в котором я находился до сих пор.
Не противься
злому — значит не противься
злому никогда, т. е. никогда не делай насилия, т. е. такого поступка, который всегда противоположен любви.
А это самое я думал по отношению к заповеди о непротивлении
злу.
С детства меня учили тому, что Христос — бог и учение его божественно, но вместе с тем меня учили уважать те учреждения, которые насилием обеспечивают мою безопасность от
злого, учили меня почитать эти учреждения священными.
Меня учили противостоять
злому и внушали, что унизительно и постыдно покоряться
злому и терпеть от него, а похвально противиться ему.
Потом меня учили воевать, т. е. убийством противодействовать
злым, и воинство, которого я был членом, называли христолюбивым воинством; и деятельность эту освящали христианским благословением.
Я не видал того, что невозможно в одно и то же время исповедывать Христа-бога, основа учения которого есть непротивление
злому, и сознательно и спокойно работать для учреждения собственности, судов, государства, воинства, учреждать жизнь, противную учению Христа, и молиться этому Христу о том, чтобы между нами исполнялся закон непротивления
злому и прощения.
Положение о непротивлении
злому есть положение, связующее всё учение в одно целое, но только тогда, когда оно не есть изречение, а есть правило, обязательное для исполнения, когда оно есть закон.
Поставить машину, затопить паровик, пустить в ход, но не надеть передаточного ремня — это самое сделано с учением Христа, когда стали учить, что можно быть христианином, не исполняя положения о непротивлении
злу.
Но когда мы дошли до стиха о непротивлении
злу, он не сказал: и это есть в Талмуде, а только спросил меня с усмешкой: — И христиане исполняют это? подставляют другую щеку?
Хорошо, я не буду противиться
злу, подставлю щеку, как частный человек, говорю я себе, но идет неприятель или угнетают народы, и меня призывают участвовать в борьбе со
злыми — идти убивать их.
Я — монах, живу в монастыре, мужики отняли наш покос, меня посылают участвовать в борьбе со
злыми — просить в суде на мужиков.
Я не говорю уже о нашем сословии, деятельность которого почти вся состоит в противлении
злым: военные, судейские, администраторы, но нет того частного, самого скромного человека, которому бы не предстояло это решение между служением богу, исполнением его заповедей, или служением «тогу», государственным учреждениям.
Каждый гражданин должен прийти в суд и быть участником суда и наказаний, т. е. каждый должен отречься от заповеди Христа непротивления
злому не словом только, но делом.
Только когда я понял в прямом значении слова о непротивлении
злу, только тогда мне представился вопрос о том, как относится Христос ко всем этим судам и департаментам.
У Луки, гл. VI, с 37 по 49, слова эти сказаны тотчас после учения о непротивлении
злу и о воздаянии добром за
зло. Тотчас после слов: «будьте милосерды, как отец ваш на небе», сказано: «не судите, и не будете судимы, не осуждайте, и не будете осуждены». Не значит ли это, кроме осуждения ближнего, и то, чтобы не учреждать судов и не судить в них ближних? спросил я себя теперь. И стоило мне только поставить себе этот вопрос, чтобы и сердце и здравый смысл тотчас же ответили мне утвердительно.
Первое, что поразило меня, когда я понял заповедь о непротивлении
злу в ее прямом значении, было то, что суды человеческие не только не сходятся с нею, но прямо противны ей, противны и смыслу всего учения, и что поэтому Христос, если подумал о судах, то должен был отрицать их.
Христос говорит: не противиться
злому.
Цель судов — противиться
злому.
Христос предписывает: делать добро за
зло.
Суды воздают
злом за
зло.
Христос говорит: не разбирать добрых и
злых.
Суды не прощают, а наказывают, делают не добро, а
зло тем, которых они называют врагами общества.
И действительно, вижу, что Христос много раз прямо говорит про суды, как про
зло.
Христос видел это
зло и прямо указывал на него.
Но, может быть, и высказав это по отношению к суду блудницы и указав притчей о спице на общую слабость человеческую, он все-таки не запрещает обращения к человеческому правосудию; в виду защиты от
злых; но вижу, что этого никак нельзя допустить.
Но этого тоже нет, напротив, ясно по связи речи, что, говоря: не судите, Христос говорит именно о судах, учреждениях: по Матфею и Луке, перед тем, чтобы сказать: не судите и не осуждайте, он говорит: не противьтесь
злому, терпите
зло, делайте добро всем.
И после этой ссылки на уголовный закон говорит: а вы делайте не так, не противьтесь
злому, и потом уже говорит: не судите.
2) Ибо если войдет в собрание ваше человек с золотым перстнем на руке, в богатой одежде, войдет же и нищий в худом платье; и вы, смотря на одетого в богатую одежду, скажете ему: тебе прилично стать здесь; а нищему скажете: ты стань там, или садись здесь, при ногах моих; то не разрозниваетесь ли вы между собою и не представляете ли в себе судей с
злыми помышлениями?
Если вы делаете различие, то вы διαξκρίνατε, разрозниваетесь, как на суде судьи с
злыми помышлениями.