Неточные совпадения
Справляюсь с тем, как первые ученики
Христа,
апостолы, смотрели на суды человеческие, признавали ли, одобряли ли их?
И так как слова эти принято понимать только как осуждение на словах ближнего, то является затруднение: как не осуждать? Зло нельзя не осуждать. И потому все толкования вертятся на том, что можно и что нельзя осуждать. Говорится о том, что для служителей церкви это нельзя понимать как запрещение судить, что сами
апостолы судили (Златоуст и Феофилакт). Говорится о том, что, вероятно, этим словом
Христос указывает на иудеев, которые обвиняли ближних в малых грехах, а сами делали большие.
Говорится, что
Христос сам утвердил клятву на суде, когда на слова первосвященника: «Заклинаю тебя богом живым», отвечал: ты сказал; говорится, что
апостол Павел призывает бога во свидетельство истины своих слов, что есть, очевидно, та же клятва; говорится, что клятвы были предписаны законом Моисеевым, но господь не отменил этих клятв; говорится, что отменяются только клятвы пустые, фарисейски-лицемерные.
В послании своем, в конце его, как бы в заключение всего,
апостол Иаков говорит (гл. V, ст. 12): прежде же всего, братия мои, не клянитесь ни небом, ни землею, ни другою какою клятвою, но да будет у вас: да, да и нет, нет; дабы вам не подпасть осуждению.
Апостол прямо говорит, почему не следует клясться: клятва сама по себе кажется не преступною, но от нее подпадают осуждению, и потому не клянитесь никак.Как еще яснее сказать то, что сказано и
Христом и
апостолом?
То, чтобы нужно было христианину запрещать убийство, называемое войною, не мог себе представить и ни один
апостол и ни один ученик
Христа первых веков христианства. Вот что говорит, например, Ориген в своем ответе Цельзию (глава 63).
Ученики просили
Христа утвердить в них веру. «Хочу делать хорошее, и делаю дурное», — говорит
апостол Павел.
Когда я понял учение
Христа, только тогда я понял также, что то, что люди эти называют верой, не есть вера, и что эту-то самую ложную веру и опровергает
апостол Иаков в своем послании. (Послание это долго не принималось церковью и, когда было принято, подверглось некоторым извращениям: некоторые слова выкидываются, некоторые переставляются или переводятся произвольно. Я оставлю принятый перевод, исправляя только неточности по Тишендорфскому тексту.)
Неточные совпадения
— Например — наша вера рукотворенного не принимат. Спасов образ, который нерукотворенный, — принимам, а прочее — не можем. Спасов-то образ — из чего? Он — из пота, из крови
Христовой. Когда Исус
Христос на Волхову гору крест нес, тут ему неверный Фома-апостол рушничком личико и обтер, — удостоверить себя хотел:
Христос ли? Личико на полотне и осталось — он! А вся прочая икона, это — фальшь, вроде бы как фотография ваша…
— Был я там, — сказал
Христос печально, // А Фома-апостол усмехнулся // И напомнил: — Чай, мы все оттуда. — // Поглядел
Христос во тьму земную // И спросил Угодника Николу: // — Кто это лежит там, у дороги, // Пьяный, что ли, сонный аль убитый? // — Нет, — ответил Николай Угодник. — // Это просто Васька Калужанин // О хорошей жизни замечтался.
Кроме того, было прочтено дьячком несколько стихов из Деяний
Апостолов таким странным, напряженным голосом, что ничего нельзя было понять, и священником очень внятно было прочтено место из Евангелия Марка, в котором сказано было, как
Христос, воскресши, прежде чем улететь на небо и сесть по правую руку своего отца, явился сначала Марии Магдалине, из которой он изгнал семь бесов, и потом одиннадцати ученикам, и как велел им проповедывать Евангелие всей твари, причем объявил, что тот, кто не поверит, погибнет, кто же поверит и будет креститься, будет спасен и, кроме того, будет изгонять бесов, будет излечивать людей от болезни наложением на них рук, будет говорить новыми языками, будет брать змей и, если выпьет яд, то не умрет, а останется здоровым.
Образ
Христов хранят пока в уединении своем благолепно и неискаженно, в чистоте правды Божией, от древнейших отцов,
апостолов и мучеников, и, когда надо будет, явят его поколебавшейся правде мира.
«Проповедник кнута,
апостол невежества, поборник мракобесия, панегирист татарских нравов — что вы делаете!» В письме определяется отношение Белинского к христианству и
Христу.