Неточные совпадения
Сам Левин не помнил своей матери, и единственная сестра его
была старше его,
так что в доме Щербацких он в первый раз увидал ту самую среду старого дворянского, образованного и
честного семейства, которой он
был лишен смертью отца и матери.
Всё, что постигнет ее и сына, к которому точно
так же как и к ней, переменились его чувства, перестало занимать его. Одно, что занимало его теперь, это
был вопрос о том, как наилучшим, наиприличнейшим, удобнейшим для себя и потому справедливейшим образом отряхнуться от той грязи, которою она зaбрызгала его в своем падении, и продолжать итти по своему пути деятельной,
честной и полезной жизни.
— Мне нужно, чтоб я не встречал здесь этого человека и чтобы вы вели себя
так, чтобы ни свет, ни прислуга не могли обвинить вас… чтобы вы не видали его. Кажется, это не много. И за это вы
будете пользоваться правами
честной жены, не исполняя ее обязанностей. Вот всё, что я имею сказать вам. Теперь мне время ехать. Я не обедаю дома.
— Приобретение нечестным путем, хитростью, — сказал Левин, чувствуя, что он не умеет ясно определить черту между
честным и бесчестным, —
так, как приобретение банкирских контор, — продолжал он. — Это зло, приобретение громадных состояний без труда, как это
было при откупах, только переменило форму. Le roi est mort, vive le roi! [Король умер, да здравствует король!] Только что успели уничтожить откупа, как явились желевные дороги, банки: тоже нажива без труда.
А
так как человека, соединяющего эти качества, не
было, то всё-таки лучше
было, чтобы место это занимал
честный, чем нечестный человек.
Неточные совпадения
И ангел милосердия // Недаром песнь призывную //
Поет — ей внемлют чистые, — // Немало Русь уж выслала // Сынов своих, отмеченных // Печатью дара Божьего, // На
честные пути, // Немало их оплакала // (Увы! Звездой падучею // Проносятся они!). // Как ни темна вахлачина, // Как ни забита барщиной // И рабством — и она, // Благословясь, поставила // В Григорье Добросклонове //
Такого посланца…
— Да мне хочется, чтобы у тебя
были собаки. Послушай, если уж не хочешь собак,
так купи у меня шарманку, чудная шарманка; самому, как
честный человек, обошлась в полторы тысячи: тебе отдаю за девятьсот рублей.
— Жалостно и обидно смотреть. Я видела по его лицу, что он груб и сердит. Я с радостью убежала бы, но,
честное слово, сил не
было от стыда. И он стал говорить: «Мне, милая, это больше невыгодно. Теперь в моде заграничный товар, все лавки полны им, а эти изделия не берут».
Так он сказал. Он говорил еще много чего, но я все перепутала и забыла. Должно
быть, он сжалился надо мною,
так как посоветовал сходить в «Детский базар» и «Аладдинову лампу».
Дико́й. Отчет, что ли, я стану тебе давать! Я и поважней тебя никому отчета не даю. Хочу
так думать о тебе,
так и думаю. Для других ты
честный человек, а я думаю, что ты разбойник, вот и все. Хотелось тебе это слышать от меня?
Так вот слушай! Говорю, что разбойник, и конец! Что ж ты, судиться, что ли, со мной
будешь?
Так ты знай, что ты червяк. Захочу — помилую, захочу — раздавлю.
— Нет, уверяю вас, — это
так,
честное слово! — несколько более оживленно и все еще виновато улыбаясь, говорил Кумов. — Я очень много видел
таких; один духобор — хороший человек
был, но ему сшили тесные сапоги, и, знаете, он
так злился на всех, когда надевал сапоги, — вы не смейтесь! Это очень… даже страшно, что из-за плохих сапог человеку все делается ненавистно.