Неточные совпадения
На третий день после ссоры князь Степан Аркадьич Облонский — Стива, как его звали в свете, — в обычайный час, то есть в 8 часов утра, проснулся не в спальне жены, а в своем
кабинете, на сафьянном диване. Он повернул свое полное, выхоленное тело на пружинах дивана, как бы желая опять заснуть надолго, с другой стороны крепко обнял подушку и прижался к ней щекой; но вдруг вскочил, сел на диван и открыл глаза.
И тут он вспомнил вдруг, как и почему он спит не в спальне жены, а в
кабинете; улыбка исчезла с его лица, он сморщил лоб.
Неприятнее всего была та первая минута, когда он, вернувшись из театра, веселый и довольный, с огромною грушей для жены в руке, не нашел жены в гостиной; к удивлению, не нашел ее и в
кабинете и наконец увидал ее в спальне с несчастною, открывшею всё, запиской в руке.
Приехав к месту своего служения, Степан Аркадьич, провожаемый почтительным швейцаром с портфелем, прошел в свой маленький
кабинет, надел мундир и вошел в присутствие.
Когда дело было прочтено, Степан Аркадьич встал потянувшись и, отдавая дань либеральности времени, в присутствии достал папироску и пошел в свой
кабинет. Два товарища его, старый служака Никитин и камер-юнкер Гриневич, вышли с ним.
— Ну, пойдем в
кабинет, — сказал Степан Аркадьич, знавший самолюбивую и озлобленную застенчивость своего приятеля; и, схватив его за руку, он повлек его за собой, как будто проводя между опасностями.
Левин не был постыдный «ты», но Облонский с своим тактом почувствовал, что Левин думает, что он пред подчиненными может не желать выказать свою близость с ним и потому поторопился увести его в
кабинет.
— Мы тебя давно ждали, — сказал Степан Аркадьич, войдя в
кабинет и выпустив руку Левина, как бы этим показывая, что тут опасности кончились. — Очень, очень рад тебя видеть, — продолжал он. — Ну, что ты? Как? Когда приехал?
И, вспомнив о том, что он забыл поклониться товарищам Облонского, только когда он был уже в дверях, Левин вышел из
кабинета.
Приехав с утренним поездом в Москву, Левин остановился у своего старшего брата по матери Кознышева и, переодевшись, вошел к нему в
кабинет, намереваясь тотчас же рассказать ему, для чего он приехал, и просить его совета; но брат был не один.
— Если прикажете, ваше сиятельство, отдельный
кабинет сейчас опростается: князь Голицын с дамой. Устрицы свежие получены.
Ему хотелось, чтобы Левин был весел. Но Левин не то что был не весел, он был стеснен. С тем, что было у него в душе, ему жутко и неловко было в трактире, между
кабинетами, где обедали с дамами, среди этой беготни и суетни; эта обстановка бронз, зеркал, газа, Татар — всё это было ему оскорбительно. Он боялся запачкать то, что переполняло его душу.
В это время внизу, в маленьком
кабинете князя, происходила одна из часто повторявшихся между родителями сцен за любимую дочь.
— Она очень просила меня поехать к ней, — продолжала Анна, — и я рада повидать старушку и завтра поеду к ней. Однако, слава Богу, Стива долго остается у Долли в
кабинете, — прибавила Анна, переменяя разговор и вставая, как показалось Кити, чем-то недовольная.
— О чем это? — спросил Степан Аркадьич, выходя из
кабинета и обращаясь к жене.
— Соскучился, Агафья Михайловна. В гостях хорошо, а дома лучше, — отвечал он ей и прошел в
кабинет.
Кабинет медленно осветился принесенною свечой.
Он прошел в
кабинет принимать дожидавшихся просителей и подписать некоторые бумаги, принесенные правителем дел.
Допив со сливками и хлебом свой второй стакан чая, Алексей Александрович встал и пошел в свой
кабинет.
— О, нет! — отвечала она, встав за ним и провожая его чрез залу в
кабинет. — Что же ты читаешь теперь? — спросила она.
Анна улыбнулась, как улыбаются слабостям любимых людей, и, положив свою руку под его, проводила его до дверей
кабинета.
— Ну, и Бог с тобой, — сказала она у двери
кабинета, где уже были приготовлены ему абажур на свече и графин воды у кресла. — А я напишу в Москву.
— Браво! Вронский! — закричал Петрицкий, вскакивая и гремя стулом. — Сам хозяин! Баронесса, кофею ему из нового кофейника. Вот не ждали! Надеюсь, ты доволен украшением твоего
кабинета, — сказал он, указывая на баронессу. — Вы ведь знакомы?
Старый князь после отъезда доктора тоже вышел из своего
кабинета и, подставив свою щеку Долли и поговорив с ней, обратился к жене...
Войдя в маленький
кабинет Кити, хорошенькую, розовенькую, с куколками vieux saxe, [старого саксонского фарфора,] комнатку, такую же молоденькую, розовенькую и веселую, какою была сама Кити еще два месяца тому назад, Долли вспомнила, как убирали они вместе прошлого года эту комнатку, с каким весельем и любовью.
После обеда молодые люди отправляются в
кабинет к хозяину и пишут письмо к неизвестной.
Вернувшись домой, Алексей Александрович прошел к себе в
кабинет, как он это делал обыкновенно, и сел в кресло, развернув на заложенном разрезным ножом месте книгу о папизме, и читал до часу, как обыкновенно делал; только изредка он потирал себе высокий лоб и встряхивал голову, как бы отгоняя что-то.
Он не раздеваясь ходил своим ровным шагом взад и вперед по звучному паркету освещенной одною лампой столовой, по ковру темной гостиной, в которой свет отражался только на большом, недавно сделанном портрете его, висевшем над диваном, и чрез ее
кабинет, где горели две свечи, освещая портреты ее родных и приятельниц и красивые, давно близко знакомые ему безделушки ее письменного стола. Чрез ее комнату он доходил до двери спальни и опять поворачивался.
«Да наконец, — спрашивал он себя пред поворотом в
кабинет, — что же случилось?
И потом, ревновать — значит унижать и себя и ее», говорил он себе, входя в ее
кабинет; но рассуждение это, прежде имевшее такой вес для него, теперь ничего не весило и не значило.
Он заметил это, потер себе лоб и сел в ее
кабинете.
— Хочешь в
кабинет? — мрачно хмурясь, сказал Левин по-французски Степану Аркадьичу. — Пройдите в
кабинет, вы там переговорите.
Войдя в
кабинет, Рябинин осмотрелся по привычке, как бы отыскивая образ, но, найдя его, не перекрестился. Он оглядел шкапы и полки с книгами и с тем же сомнением, как и насчет вальдшнепов, презрительно улыбнулся и неодобрительно покачал головой, никак уже не допуская, чтоб эта овчинка могла стоить выделки.
Подъезжая к Петербургу, Алексей Александрович не только вполне остановился на этом решении, но и составил в своей голове письмо, которое он напишет жене. Войдя в швейцарскую, Алексей Александрович взглянул на письма и бумаги, принесенные из министерства, и велел внести за собой в
кабинет.
В
кабинете Алексей Александрович прошелся два раза и остановился у огромного письменного стола, на котором уже были зажжены вперед вошедшим камердинером шесть свечей, потрещал пальцами и сел, разбирая письменные принадлежности. Положив локти на стол, он склонил на бок голову, подумал с минуту и начал писать, ни одной секунды не останавливаясь. Он писал без обращения к ней и по-французски, упоребляя местоимение «вы», не имеющее того характера холодности, который оно имеет на русском языке.
— Слушаю, ваше превосходительство; чай в
кабинет прикажете?
Алексей Александрович велел подать чай в
кабинет и, играя массивным ножом, пошел к креслу, у которого была приготовлена лампа и начатая французская книга о евгюбических надписях.
Она быстро пошла в дом, в свой
кабинет, села к столу и написала мужу...
Анна, забывшая за работой укладки внутреннюю тревогу, укладывала, стоя пред столом в своем
кабинете, свой дорожный мешок, когда Аннушка обратила ее внимание на стук подъезжающего экипажа.
Бетси говорила всё это, а между тем по веселому, умному взгляду ее Анна чувствовала, что она понимает отчасти ее положение и что-то затевает. Они были в маленьком
кабинете.
Она велела сказать мужу, что приехала, прошла в свой
кабинет и занялась разбором своих вещей, ожидая, что он придет к ней.
Она вышла в столовую под предлогом распоряжения и нарочно громко говорила, ожидая, что он придет сюда; но он не вышел, хотя она слышала, что он выходил к дверям
кабинета, провожая правителя канцелярии.
Она прошлась по зале и с решимостью направилась к нему. Когда она вошла в его
кабинет, он в вице-мундире, очевидно готовый к отъезду, сидел у маленького стола, на который облокотил руки, и уныло смотрел пред собой. Она увидала его прежде, чем он ее, и она поняла, что он думал о ней.
Простившись с дамами и обещав пробыть завтра еще целый день, с тем чтобы вместе ехать верхом осматривать интересный провал в казенном лесу, Левин перед сном зашел в
кабинет хозяина, чтобы взять книги о рабочем вопросе, которые Свияжский предложил ему.
Кабинет Свияжского была огромная комната, обставленная шкафами с книгами и с двумя столами — одним массивным письменным, стоявшим по середине комнаты, и другим круглым, уложенным звездою вокруг лампы на разных языках последними нумерами газет и журналов.
После наряда, то есть распоряжений по работам завтрашнего дня, и приема всех мужиков, имевших до него дела, Левин пошел в
кабинет и сел за работу. Ласка легла под стол; Агафья Михайловна с чулком уселась на своем месте.
Николай сказал, что он приехал теперь получить эти деньги и, главное, побывать в своем гнезде, дотронуться до земли, чтобы набраться, как богатыри, силы для предстоящей деятельности. Несмотря на увеличившуюся сутуловость, несмотря на поразительную с его ростом худобу, движения его, как обыкновенно, были быстры и порывисты. Левин провел его в
кабинет.
Но, противно обыкновению, он не лег спать и проходил взад и вперед по своему
кабинету до трех часов ночи.
В гостиной никого не было; из ее
кабинета на звук его шагов вышла акушерка в чепце с лиловыми лентами.
Алексей Александрович прошел в ее
кабинет. У ее стола боком к спинке на низком стуле сидел Вронский и, закрыв лицо руками, плакал. Он вскочил на голос доктора, отнял руки от лица и увидал Алексея Александровича. Увидав мужа, он так смутился, что опять сел, втягивая голову в плечи, как бы желая исчезнуть куда-нибудь; но он сделал усилие над собой, поднялся и сказал...