«Был же он положительно не в здравом
состоянии ума, сам мне признавался, что наяву видит видения, встречает на улице разных лиц, которые уже померли, и что к нему каждый вечер ходит в гости сатана», — заключил доктор.
«В противоположность первому, пассивному, это — активное
состояние ума, это ум молодости, ум, чаще встречающийся среди западных народов, в то время как первый есть ум дряхлого Востока».
б-го же июня закрыт Шахматный клуб. В объявлении было сказано, что это распоряжение состоялось «в видах прекращения встревоженного
состояния умов и к предупреждению между населением столицы не имеющих никакого основания толков о современных событиях». «В Шахматном клубе, говорило официальное объявление, происходят и из него распространяются те неосновательные суждения».
В разговоре о
состоянии умов в западных губерниях он заверял, что кроме безрассудных гимнов и революционных знаков в одежде все обстоит благополучно и что русским правительством приняты решительные и строгие меры к погашению революции, если б она, паче чаяния, вспыхнула в этом крае.
Неточные совпадения
Как полусонный, бродил он без цели по городу, не будучи в
состоянии решить, он ли сошел с
ума, чиновники ли потеряли голову, во сне ли все это делается или наяву заварилась дурь почище сна.
Не поняв
состояния его
ума, я было начал говорить с ним серьезно, но он упал, — представьте! — на колени предо мной и продолжал увещания со стоном и воплями, со слезами — да!
Бездействующий разум не требовал и не воскрешал никаких других слов. В этом
состоянии внутренней немоты Клим Самгин перешел в свою комнату, открыл окно и сел, глядя в сырую тьму сада, прислушиваясь, как стучит и посвистывает двухсложное словечко. Туманно подумалось, что, вероятно, вот в таком
состоянии угнетения бессмыслицей земские начальники сходят с
ума. С какой целью Дронов рассказал о земских начальниках? Почему он, почти всегда, рассказывает какие-то дикие анекдоты? Ответов на эти вопросы он не искал.
— Что кричишь-то? Я сам закричу на весь мир, что ты дурак, скотина! — кричал Тарантьев. — Я и Иван Матвеич ухаживали за тобой, берегли, словно крепостные, служили тебе, на цыпочках ходили, в глаза смотрели, а ты обнес его перед начальством: теперь он без места и без куска хлеба! Это низко, гнусно! Ты должен теперь отдать ему половину
состояния; давай вексель на его имя; ты теперь не пьян, в своем
уме, давай, говорю тебе, я без того не выйду…
Она нетерпеливо покачала головой, отсылая его взглядом, потом закрыла глаза, чтоб ничего не видеть. Ей хотелось бы — непроницаемой тьмы и непробудной тишины вокруг себя, чтобы глаз ее не касались лучи дня, чтобы не доходило до нее никакого звука. Она будто искала нового, небывалого
состояния духа, немоты и дремоты
ума, всех сил, чтобы окаменеть, стать растением, ничего не думать, не чувствовать, не сознавать.