Неточные совпадения
«Всё смешалось,—подумал Степан Аркадьич, — вон дети одни бегают». И, подойдя к двери, он кликнул их. Они бросили шкатулку, представлявшую
поезд, и вошли к отцу.
Приехав с утренним
поездом в Москву, Левин остановился у своего старшего брата по матери Кознышева и, переодевшись, вошел к нему в кабинет, намереваясь тотчас же рассказать ему, для чего он приехал, и просить его совета; но брат был не один.
На другой день, в 11 часов утра, Вронский выехал на станцию Петербургской железной дороги встречать мать, и первое лицо, попавшееся ему на ступеньках большой лестницы, был Облонский, ожидавший с этим же
поездом сестру.
—
Поезд вышел, — отвечал служитель.
Приближение
поезда всё более и более обозначалось движением приготовлений на станции, беганьем артельщиков, появлением жандармов и служащих и подъездом встречающих. Сквозь морозный пар виднелись рабочие в полушубках, в мягких валеных сапогах, переходившие через рельсы загибающихся путей. Слышался свист паровика на дальних рельсах и передвижение чего-то тяжелого.
— Вот как!… Я думаю, впрочем, что она может рассчитывать на лучшую партию, — сказал Вронский и, выпрямив грудь, опять принялся ходить. — Впрочем, я его не знаю, — прибавил он. — Да, это тяжелое положение! От этого-то большинство и предпочитает знаться с Кларами. Там неудача доказывает только, что у тебя не достало денег, а здесь — твое достоинство на весах. Однако вот и
поезд.
Девушка взяла мешок и собачку, дворецкий и артельщик другие мешки. Вронский взял под руку мать; но когда они уже выходили из вагона, вдруг несколько человек с испуганными лицами пробежали мимо. Пробежал и начальник станции в своей необыкновенного цвета фуражке. Очевидно, что-то случилось необыкновенное. Народ от
поезда бежал назад.
Сторож, был ли он пьян или слишком закутан от сильного мороза, не слыхал отодвигаемого задом
поезда, и его раздавили.
Сначала мешала возня и ходьба; потом, когда тронулся
поезд, нельзя было не прислушаться к звукам; потом снег, бивший в левое окно и налипавший на стекло, и вид закутанного, мимо прошедшего кондуктора, занесенного снегом, с одной стороны, и разговоры о том, какая теперь страшная метель на дворе, развлекали ее внимание.
К утру Анна задремала, сидя в кресле, и когда проснулась, то уже было бело, светло, и
поезд подходил к Петербургу.
В Петербурге, только что остановился
поезд и она вышла, первое лицо, обратившее ее внимание, было лицо мужа.
«Да, это с железной дороги», — подумал он, — самое время московского
поезда…
Да, в Москву, на вечернем
поезде.
Нынче вечером ждали с
поезда Степана Аркадьича, и старый князь писал, что, может быть, и он приедет.
—
Поезд в три? — спросил Немец, — как бы не опоздать.
Это невинное веселье выборов и та мрачная, тяжелая любовь, к которой он должен был вернуться, поразили Вронского своею противоположностью. Но надо было ехать, и он по первому
поезду, в ночь, уехал к себе.
Он, может быть, опоздал на
поезд и уже вернулся теперь.
Анна посмотрела в газетах расписание
поездов.
Сидя на звездообразном диване в ожидании
поезда, она, с отвращением глядя на входивших и выходивших (все они были противны ей), думала то о том, как она приедет на станцию, напишет ему записку и что̀ она напишет ему, то о том, как он теперь жалуется матери (не понимая ее страданий) на свое положение, и как она войдет в комнату, и что она скажет ему.
Она смотрела мимо дамы в окно на точно как будто катившихся назад людей, провожавших
поезд и стоявших на платформе.
Когда
поезд подошел к станции, Анна вышла в толпе других пассажиров и, как от прокаженных, сторонясь от них, остановилась на платформе, стараясь вспомнить, зачем она сюда приехала и что намерена была делать.
И вдруг, вспомнив о раздавленном человеке в день ее первой встречи с Вронским, она поняла, что̀ ей надо делать. Быстрым, легким шагом спустившись по ступенькам, которые шли от водокачки к рельсам, она остановилась подле вплоть мимо ее проходящего
поезда. Она смотрела на низ вагонов, на винты и цепи и на высокие чугунные колеса медленно катившегося первого вагона и глазомером старалась определить середину между передними и задними колесами и ту минуту, когда середина эта будет против нее.
— Вы знаете, граф Вронский, известный… едет с этим
поездом, — сказала княгиня с торжествующею и многозначительною улыбкой, когда он опять нашел ее и передал ей записку.
— Я слышал, что он едет, но не знал когда. С этим
поездом?
— Что вы говорите! — вскрикнул он, когда княгиня сказала ему, что Вронский едет в этом
поезде. На мгновение лицо Степана Аркадьича выразило грусть, но через минуту, когда, слегка подрагивая на каждой ноге и расправляя бакенбарды, он вошел в комнату, где был Вронский, Степан Аркадьич уже вполне забыл свои отчаянные рыдания над трупом сестры и видел в Вронском только героя и старого приятеля.
Простившись с княгиней, Сергей Иваныч вместе с подошедшим Катавасовым вошел в битком набитый вагон, и
поезд тронулся.
На Царицынской станции
поезд был встречен стройным хором молодых людей, певших: «Славься». Опять добровольцы кланялись и высовывались, но Сергей Иванович не обращал на них внимания; он столько имел дел с добровольцами, что уже знал их общий тип, и это не интересовало его. Катавасов же, за своими учеными занятиями не имевший случая наблюдать добровольцев, очень интересовался ими и расспрашивал про них Сергея Ивановича.
Вечером, я только ушла к себе, мне моя Мери говорит, что на станции дама бросилась под
поезд.
Сергей Иванович сказал, что он очень рад, и перешел на другую сторону
поезда.
Неточные совпадения
Шагом направился этот
поезд в правый угол выгона, но так как расстояние было близкое, то как ни медлили, а через полчаса поспели.
— Вечером, Родя, — отвечала Пульхерия Александровна, —
поезд ужасно опоздал. Но, Родя, я ни за что не уйду теперь от тебя! Я ночую здесь подле…
Ярким летним днем Самгин ехал в Старую Руссу; скрипучий, гремящий
поезд не торопясь катился по полям Новгородской губернии; вдоль железнодорожной линии стояли в полусотне шагов друг от друга новенькие солдатики; в жарких лучах солнца блестели, изгибались штыки, блестели оловянные глаза на лицах, однообразных, как пятикопеечные монеты.
Его очень развлекла эта тройка. Он решил провести вечер в театре, —
поезд отходил около полуночи. Но вдруг к нему наклонилось косоглазое лицо Лютова, — меньше всего Самгин хотел бы видеть этого человека. А Лютов уже трещал:
Вьюга все еще бесилась, можно было думать, что это она дергает и раскачивает вагон, пытается сорвать его с рельс. Локомотив, натужно посвистев, осторожно подтащил
поезд к перрону дачного поселка. Самгин вышел из вагона в кипящую холодную пену, она тотчас залепила его очки, заставила снять их.