Неточные совпадения
— Кити, что ж это такое? — сказала графиня Нордстон, по
ковру неслышно подойдя к ней. — Я не понимаю этого.
Кофе так и не сварился, а обрызгал всех и ушел и произвел именно то самое, что было нужно, то есть подал повод к шуму и смеху и залил дорогой
ковер и платье баронессы.
У ней похолодело сердце, когда она увидала Кити, сидевшую на низеньком ближайшем от двери стуле и устремившую неподвижные глаза на угол
ковра.
Почти в одно и то же время вошли: хозяйка с освеженною прической и освеженным лицом из одной двери и гости из другой в большую гостиную с темными стенами, пушистыми
коврами и ярко освещенным столом, блестевшим под огнями в свеч белизною скатерти, серебром самовара и прозрачным фарфором чайного прибора.
Муж княгини Бетси, добродушный толстяк, страстный собиратель гравюр, узнав, что у жены гости, зашел пред клубом в гостиную. Неслышно, по мягкому
ковру, он подошел к княгине Мягкой.
Он не раздеваясь ходил своим ровным шагом взад и вперед по звучному паркету освещенной одною лампой столовой, по
ковру темной гостиной, в которой свет отражался только на большом, недавно сделанном портрете его, висевшем над диваном, и чрез ее кабинет, где горели две свечи, освещая портреты ее родных и приятельниц и красивые, давно близко знакомые ему безделушки ее письменного стола. Чрез ее комнату он доходил до двери спальни и опять поворачивался.
Но чем громче он говорил, тем ниже она опускала свою когда-то гордую, веселую, теперь же постыдную голову, и она вся сгибалась и падала с дивана, на котором сидела, на пол, к его ногам; она упала бы на
ковер, если б он не держал ее.
Когда он выехал за лес, пред ним на огромном пространстве раскинулись ровным бархатным
ковром зеленя, без одной плешины и вымочки, только кое-где в лощинах запятнанные остатками тающего снега.
Он взглянул на небо, надеясь найти там ту раковину, которою он любовался и которая олицетворяла для него весь ход мыслей и чувств нынешней ночи. На небе не было более ничего похожего на раковину. Там, в недосягаемой вышине, совершилась уже таинственная перемена. Не было и следа раковины, и был ровный, расстилавшийся по целой половине неба
ковер всё умельчающихся и умельчающихся барашков. Небо поголубело и просияло и с тою же нежностью, но и с тою же недосягаемостью отвечало на его вопрошающий взгляд.
— Поди, поди к Mariette, — сказала она Сереже, вышедшему было за ней, и стала ходить по соломенному
ковру террасы. «Неужели они не простят меня, не поймут, как это всё не могло быть иначе?» сказала она себе.
В столовой он позвонил и велел вошедшему слуге послать опять за доктором. Ему досадно было на жену за то, что она не заботилась об этом прелестном ребенке, и в этом расположении досады на нее не хотелось итти к ней, не хотелось тоже и видеть княгиню Бетси; но жена могла удивиться, отчего он, по обыкновению, не зашел к ней, и потому он, сделав усилие над собой, пошел в спальню. Подходя по мягкому
ковру к дверям, он невольно услыхал разговор, которого не хотел слышать.
— Смотри, Кити, первая стань на
ковер, — сказала графиня Нордстон подходя. — Хороши вы! — обратилась она к Левину.
— Ну, будем смотреть, кто из них прежде станет на
ковер. Я советовала Кити.
Как ни часто и много слышали оба о примете, что кто первый ступит на
ковер, тот будет главой в семье, ни Левин, ни Кити не могли об этом вспомнить, когда они сделали эти несколько шагов.
Пыли нигде не было видно, под кроватью был
ковер.
Сережа, сияя глазами и улыбкой и держась одною рукой за мать, другою за няню, топотал по
ковру жирными голыми ножками. Нежность любимой няни к матери приводила его в восхищенье.
Камердинер, чувствуя себя невиноватым, хотел оправдываться, но, взглянув на барина, понял по его лицу, что надо только молчать и, поспешно извиваясь, опустился на
ковер и стал разбирать целые и разбитые рюмки и бутылки.
Всё было ново, начиная от французских новых обой до
ковра, которым была обтянута вся комната.
Эта девочка, когда ее посадили на
ковер и подоткнули сзади платьице, была удивительно мила.
Пройдя небольшую столовую с темными деревянными стенами, Степан Аркадьич с Левиным по мягкому
ковру вошли в полутемный кабинет, освещенный одною с большим темным абажуром лампой.
Доктор не вставал еще, и лакей, занятый теперь постилкой
ковра, отказался будить.
Неточные совпадения
Голос Осипа. А, это
ковер? давай его сюда, клади вот так! Теперь давай-ка с этой стороны сена.
Голос городничего. Эй, Авдотья! ступай в кладовую, вынь
ковер самый лучший — что по голубому полю, персидский. Скорей!
Голос Осипа. Вот с этой стороны! сюда! еще! хорошо. Славно будет! (Бьет рукою по
ковру.)Теперь садитесь, ваше благородие!
Теперь дворец начальника // С балконом, с башней, с лестницей, //
Ковром богатым устланной, // Весь стал передо мной. // На окна поглядела я: // Завешаны. «В котором-то // Твоя опочиваленка? // Ты сладко ль спишь, желанный мой, // Какие видишь сны?..» // Сторонкой, не по коврику, // Прокралась я в швейцарскую.
В воротах с ними встретился // Лакей, какой-то буркою // Прикрытый: «Вам кого? // Помещик за границею, // А управитель при смерти!..» — // И спину показал. // Крестьяне наши прыснули: // По всей спине дворового // Был нарисован лев. // «Ну, штука!» Долго спорили, // Что за наряд диковинный, // Пока Пахом догадливый // Загадки не решил: // «Холуй хитер: стащит
ковер, // В
ковре дыру проделает, // В дыру просунет голову // Да и гуляет так!..»