Неточные совпадения
Главные качества Степана Аркадьича, заслужившие ему это общее уважение
по службе, состояли, во-первых, в чрезвычайной снисходительности к людям, основанной в нем на сознании своих недостатков; во-вторых, в совершенной либеральности, не той, про которую он вычитал в газетах, но той, что у него была в крови и с которою он совершенно равно и одинаково относился ко всем людям, какого бы состояния и звания они ни были, и в-третьих —
главное — в совершенном равнодушии к тому делу, которым он занимался, вследствие чего он никогда не увлекался и не делал ошибок.
Она видела, что сверстницы Кити составляли какие-то общества, отправлялись на какие-то курсы, свободно обращались с мужчинами, ездили одни
по улицам, многие не приседали и,
главное, были все твердо уверены, что выбрать себе мужа есть их дело, а не родителей.
Не успела она войти в залу и дойти до тюлево-ленто-кружевно-цветной толпы дам, ожидавших приглашения танцовать (Кити никогда не стаивала в этой толпе), как уж ее пригласили на вальс, и пригласил лучший кавалер,
главный кавалер
по бальной иерархии, знаменитый дирижер балов, церемониймейстер, женатый, красивый и статный мужчина, Егорушка Корсунский.
В бараке стояло пять лошадей
по денникам, и Вронский знал, что тут же нынче должен быть приведен и стоит его
главный соперник, рыжий, пятивершковый Гладиатор Махотина.
Ливень был непродолжительный, и, когда Вронский подъезжал на всей рыси коренного, вытягивавшего скакавших уже без вожжей
по грязи пристяжных, солнце опять выглянуло, и крыши дач, старые липы садов
по обеим сторонам
главной улицы блестели мокрым блеском, и с ветвей весело капала, а с крыш бежала вода.
Узнав все эти подробности, княгиня не нашла ничего предосудительного в сближении своей дочери с Варенькой, тем более что Варенька имела манеры и воспитание самые хорошие: отлично говорила по-французски и по-английски, а
главное — передала от г-жи Шталь сожаление, что она
по болезни лишена удовольствия познакомиться с княгиней.
По неопределенным ответам на вопрос о том, сколько было сена на
главном лугу,
по поспешности старосты, разделившего сено без спросу,
по всему тону мужика Левин понял, что в этом дележе сена что-то нечисто, и решился съездить сам поверить дело.
Когда же встали из-за стола и дамы вышли, Песцов, не следуя за ними, обратился к Алексею Александровичу и принялся высказывать
главную причину неравенства. Неравенство супругов,
по его мнению, состояло в том, что неверность жены и неверность мужа казнятся неравно и законом и общественным мнением.
Левин
по этому случаю сообщил Егору свою мысль о том, что в браке
главное дело любовь и что с любовью всегда будешь счастлив, потому что счастье бывает только в себе самом. Егор внимательно выслушал и, очевидно, вполне понял мысль Левина, но в подтверждение ее он привел неожиданное для Левина замечание о том, что, когда он жил у хороших господ, он всегда был своими господами доволен и теперь вполне доволен своим хозяином, хоть он Француз.
Ему казалось, что при нормальном развитии богатства в государстве все эти явления наступают, только когда на земледелие положен уже значительный труд, когда оно стало в правильные,
по крайней мере, в определенные условия; что богатство страны должно расти равномерно и в особенности так, чтобы другие отрасли богатства не опережали земледелия; что сообразно с известным состоянием земледелия должны быть соответствующие ему и пути сообщения, и что при нашем неправильном пользовании землей железные дороги, вызванные не экономическою, но политическою необходимостью, были преждевременны и, вместо содействия земледелию, которого ожидали от них, опередив земледелие и вызвав развитие промышленности и кредита, остановили его, и что потому, так же как одностороннее и преждевременное развитие органа в животном помешало бы его общему развитию, так для общего развития богатства в России кредит, пути сообщения, усиление фабричной деятельности, несомненно необходимые в Европе, где они своевременны, у нас только сделали вред, отстранив
главный очередной вопрос устройства земледелия.
— Не могу сказать, чтоб я был вполне доволен им, — поднимая брови и открывая глаза, сказал Алексей Александрович. — И Ситников не доволен им. (Ситников был педагог, которому было поручено светское воспитание Сережи.) Как я говорил вам, есть в нем какая-то холодность к тем самым
главным вопросам, которые должны трогать душу всякого человека и всякого ребенка, — начал излагать свои мысли Алексей Александрович,
по единственному, кроме службы, интересовавшему его вопросу — воспитанию сына.
Агафья Михайловна с разгоряченным и огорченным лицом, спутанными волосами и обнаженными
по локоть худыми руками кругообразно покачивала тазик над жаровней и мрачно смотрела на малину, от всей души желая, чтоб она застыла и не проварилась. Княгиня, чувствуя, что на нее, как на
главную советницу
по варке малины, должен быть направлен гнев Агафьи Михайловны, старалась сделать вид, что она занята другим и не интересуется малиной, говорила о постороннем, но искоса поглядывала на жаровню.
— Нет, если бы это было несправедливо, ты бы не мог пользоваться этими благами с удовольствием,
по крайней мере я не мог бы. Мне,
главное, надо чувствовать, что я не виноват.
Неточные совпадения
— Да как вам сказать, Афанасий Васильевич? Я не знаю, лучше ли мои обстоятельства. Мне досталось всего пя<тьдесят> душ крестьян и тридцать тысяч денег, которыми я должен был расплатиться с частью моих долгов, — и у меня вновь ровно ничего. А
главное дело, что дело
по этому завещанью самое нечистое. Тут, Афанасий Васильевич, завелись такие мошенничества! Я вам сейчас расскажу, и вы подивитесь, что такое делается. Этот Чичиков…
Запустить так имение, которое могло бы приносить
по малой мере пятьдесят тысяч годового доходу!» И, не будучи в силах удержать справедливого негодования, повторял он: «Решительно скотина!» Не раз посреди таких прогулок приходило ему на мысль сделаться когда-нибудь самому, — то есть, разумеется, не теперь, но после, когда обделается
главное дело и будут средства в руках, — сделаться самому мирным владельцем подобного поместья.
— Само
по себе, что
главным зачинщикам должно последовать лишенье чинов и имущества, прочим — отрешенье от мест.
Перед
главными воротами пять куреней, перед другими
по три куреня.
Такое представление о капитане, такой образ и такая истинная действительность его положения заняли,
по праву душевных событий,
главное место в блистающем сознании Грэя.