Неточные совпадения
«Да, да, как это было? — думал он, вспоминая сон. — Да, как это было? Да! Алабин давал обед в Дармштадте; нет, не в Дармштадте, а что-то американское. Да, но там Дармштадт был в Америке. Да, Алабин давал обед на стеклянных
столах, да, — и
столы пели: Il mio tesoro, [Мое сокровище,] и не Il mio tesoro, a что-то лучше, и какие-то маленькие графинчики, и они же женщины», вспоминал он.
— На
столе, — отвечал Матвей, взглянул вопросительно, с участием, на барина и, подождав немного, прибавил с хитрою улыбкой: — От хозяина извозчика приходили.
Мгновенно разостлав свежую скатерть на покрытый уже скатертью круглый
стол под бронзовым бра, он пододвинул бархатные стулья и остановился перед Степаном Аркадьичем с салфеткой и карточкой в руках, ожидая приказаний.
Но Левин не мог сидеть. Он прошелся два раза своими твердыми шагами по клеточке-комнате, помигал глазами, чтобы не видно было слез, и тогда только сел опять за
стол.
— О нет, — сказала Кити и села к
столу.
Разговор зашел о вертящихся
столах и духах, и графиня Нордстон, верившая в спиритизм, стала рассказывать чудеса, которые она видела.
— Мое мнение только то, — отвечал Левин, — что эти вертящиеся
столы доказывают, что так называемое образованное общество не выше мужиков. Они верят в глаз, и в порчу, и в привороты, а мы….
— Давайте сейчас, княжна, испытаем
столы, пожалуйста, — сказал Вронский. — Княгиня, вы позволите?
— Какой опыт?
столы вертеть? Ну, извините меня, дамы и господа, но, по моему, в колечко веселее играть, — сказал старый князь, глядя на Вронского и догадываясь, что он затеял это. — В колечке еще есть смысл.
В половине десятого особенно радостная и приятная вечерняя семейная беседа за чайным
столом у Облонских была нарушена самым, повидимому, простым событием, но это простое событие почему-то всем показалось странным. Разговорившись об общих петербургских знакомых, Анна быстро встала.
— Я нездоров, я раздражителен стал, — проговорил, успокоиваясь и тяжело дыша, Николай Левин, — и потом ты мне говоришь о Сергей Иваныче и его статье. Это такой вздор, такое вранье, такое самообманыванье. Что может писать о справедливости человек, который ее не знает? Вы читали его статью? — обратился он к Крицкому, опять садясь к
столу и сдвигая с него до половины насыпанные папиросы, чтоб опростать место.
Выступили знакомые подробности: оленьи рога, полки с книгами, зеркало печи с отдушником, который давно надо было починить, отцовский диван, большой
стол, на
столе открытая книга, сломанная пепельница, тетрадь с его почерком.
После графини Лидии Ивановны приехала приятельница, жена директора, и рассказала все городские новости. В три часа и она уехала, обещаясь приехать к обеду. Алексей Александрович был в министерстве. Оставшись одна, Анна дообеденное время употребила на то, чтобы присутствовать при обеде сына (он обедал отдельно) и чтобы привести в порядок свои вещи, прочесть и ответить на записки и письма, которые у нее скопились на
столе.
Ровно в двенадцать, когда Анна еще сидела за письменным
столом, дописывая письмо к Долли, послышались ровные шаги в туфлях, и Алексей Александрович, вымытый и причесанный, с книгою под мышкой, подошел к ней.
Баронесса Шильтон, приятельница Петрицкого, блестя лиловым атласом платья и румяным белокурым личиком и, как канарейка, наполняя всю комнату своим парижским говором, сидела пред круглым
столом, варя кофе.
Почти в одно и то же время вошли: хозяйка с освеженною прической и освеженным лицом из одной двери и гости из другой в большую гостиную с темными стенами, пушистыми коврами и ярко освещенным
столом, блестевшим под огнями в свеч белизною скатерти, серебром самовара и прозрачным фарфором чайного прибора.
— Вы не находите, что в Тушкевиче есть что-то Louis XV? — сказал он, указывая глазами на красивого белокурого молодого человека, стоявшего у
стола.
И, отделав как следовало приятельницу Анны, княгиня Мягкая встала и вместе с женой посланника присоединилась к
столу, где шел общий разговор о Прусском короле.
— О Карениных. Княгиня делала характеристику Алексея Александровича, — отвечала жена посланника, с улыбкой садясь к
столу.
— Я часто думаю, что мужчины не понимают того, что неблагородно, а всегда говорят об этом, — сказала Анна, не отвечая ему. — Я давно хотела сказать вам, — прибавила она и, перейдя несколько шагов, села у углового
стола с альбомами.
Вронский и Анна продолжали сидеть у маленького
стола.
— О, да! — сказала Анна, сияя улыбкой счастья и не понимая ни одного слова из того, что говорила ей Бетси. Она перешла к большому
столу и приняла участие в общем разговоре.
Алексей Александрович ничего особенного и неприличного не нашел в том, что жена его сидела с Вронским у особого
стола и о чем-то оживленно разговаривала; но он заметил, что другим в гостиной это показалось чем-то особенным и неприличным, и потому это показалось неприличным и ему. Он решил, что нужно сказать об этом жене.
Он не раздеваясь ходил своим ровным шагом взад и вперед по звучному паркету освещенной одною лампой столовой, по ковру темной гостиной, в которой свет отражался только на большом, недавно сделанном портрете его, висевшем над диваном, и чрез ее кабинет, где горели две свечи, освещая портреты ее родных и приятельниц и красивые, давно близко знакомые ему безделушки ее письменного
стола. Чрез ее комнату он доходил до двери спальни и опять поворачивался.
Тут, глядя на ее
стол с лежащим наверху малахитовым бюваром и начатою запиской, мысли его вдруг изменились.
Степан Аркадьич сел к
столу и начал шутить с Агафьей Михайловной, уверяя ее, что такого обеда и ужина он давно не ел.
И знаешь, Костя, я тебе правду скажу, — продолжал он, облокотившись на
стол и положив на руку свое красивое румяное лицо, из которого светились, как звезды, масляные, добрые и сонные глаза.
Он сидел в расстегнутом над белым жилетом сюртуке, облокотившись обеими руками на
стол и, ожидая заказанного бифстека, смотрел в книгу французского романа, лежавшую на тарелке.
Вернувшись с Кити с вод и пригласив к себе к кофе и полковника, и Марью Евгеньевну, и Вареньку, князь велел вынести
стол и кресла в садик, под каштан, и там накрыть завтрак.
Под дрожащею кругами тенью листьев, у покрытого белою скатертью и уставленного кофейниками, хлебом, маслом, сыром, холодною дичью
стола, сидела княгиня в наколке с лиловыми лентами, раздавая чашки и тартинки.
Кити с гордым видом, не помирившись с своим другом, взяла со
стола корольки в коробочке и пошла к матери.
Варенька в шляпе и с зонтиком в руках сидела у
стола, рассматривая пружину, которую сломала Кити. Она подняла голову.
В кабинете Алексей Александрович прошелся два раза и остановился у огромного письменного
стола, на котором уже были зажжены вперед вошедшим камердинером шесть свечей, потрещал пальцами и сел, разбирая письменные принадлежности. Положив локти на
стол, он склонил на бок голову, подумал с минуту и начал писать, ни одной секунды не останавливаясь. Он писал без обращения к ней и по-французски, упоребляя местоимение «вы», не имеющее того характера холодности, который оно имеет на русском языке.
Как только человек, установив чай, вышел из комнаты, Алексей Александрович встал и пошел к письменному
столу.
Она быстро оделась, сошла вниз и решительными шагами вошла в гостиную, где, по обыкновению, ожидал ее кофе и Сережа с гувернанткой. Сережа, весь в белом, стоял у
стола под зеркалом и, согнувшись спиной и головой, с выражением напряженного внимания, которое она знала в нем и которым он был похож на отца, что-то делал с цветами, которые он принес.
— Да, это очень дурно, — сказала Анна и, взяв сына за плечо не строгим, а робким взглядом, смутившим и обрадовавшим мальчика, посмотрела на него и поцеловала. — Оставьте его со мной, — сказала она удивленной гувернантке и, не выпуская руки сына, села за приготовленный с кофеем
стол.
Она быстро пошла в дом, в свой кабинет, села к
столу и написала мужу...
Анна, забывшая за работой укладки внутреннюю тревогу, укладывала, стоя пред
столом в своем кабинете, свой дорожный мешок, когда Аннушка обратила ее внимание на стук подъезжающего экипажа.
— Нет, разорву, разорву! — вскрикнула она, вскакивая и удерживая слезы. И она подошла к письменному
столу, чтобы написать ему другое письмо. Но она в глубине души своей уже чувствовала, что она не в силах будет ничего разорвать, не в силах будет выйти из этого прежнего положения, как оно ни ложно и ни бесчестно.
Она села к письменному
столу, но, вместо того чтобы писать, сложив руки на
стол, положила на них голову и заплакала, всхлипывая и колеблясь всей грудью, как плачут дети.
Она подошла к
столу, написала мужу: «Я получила ваше письмо.
— Однако надо написать Алексею, — и Бетси села за
стол, написала несколько строк, вложила в конверт. — Я пишу, чтоб он приехал обедать. У меня одна дама к обеду остается без мужчины. Посмотрите, убедительно ли? Виновата, я на минутку вас оставлю. Вы, пожалуйста, запечатайте и отошлите, — сказала она от двери, — а мне надо сделать распоряжения.
Ни минуты не думая, Анна села с письмом Бетси к
столу и, не читая, приписала внизу: «Мне необходимо вас видеть. Приезжайте к саду Вреде. Я буду там в 6 часов». Она запечатала, и Бетси, вернувшись, при ней отдала письмо.
Проснувшись поздно на другой день после скачек, Вронский, не бреясь и не купаясь, оделся в китель и, разложив на
столе деньги, счеты, письма, принялся за работу. Петрицкий, зная, что в таком положении он бывал сердит, проснувшись и увидав товарища за письменным
столом, тихо оделся и вышел, не мешая ему.
И, закручивая медленным движением усы, он встал от
стола и прошелся по комнате.
Вернувшись к
столу, полковой командир опять вышел с бокалом на крыльцо и провозгласил тост: «За здоровье нашего бывшего товарища и храброго генерала князя Серпуховского.
Она прошлась по зале и с решимостью направилась к нему. Когда она вошла в его кабинет, он в вице-мундире, очевидно готовый к отъезду, сидел у маленького
стола, на который облокотил руки, и уныло смотрел пред собой. Она увидала его прежде, чем он ее, и она поняла, что он думал о ней.
Горница была большая, с голландскою печью и перегородкой. Под образами стоял раскрашенный узорами
стол, лавка и два стула. У входа был шкафчик с посудой. Ставни были закрыты, мух было мало, и так чисто, что Левин позаботился о том, чтобы Ласка, бежавшая дорогой и купавшаяся в лужах, не натоптала пол, и указал ей место в углу у двери. Оглядев горницу, Левин вышел на задний двор. Благовидная молодайка в калошках, качая пустыми ведрами на коромысле, сбежала впереди его зa водой к колодцу.
Когда Левин вошел в черную избу, чтобы вызвать своего кучера, он увидал всю семью мужчин за
столом. Бабы прислуживали стоя. Молодой здоровенный сын, с полным ртом каши, что-то рассказывал смешное, и все хохотали, и в особенности весело баба в калошках, подливавшая щи в чашку.
Левин сидел подле хозяйки у чайного
стола и должен был вести разговор с нею и свояченицей, сидевшею против него.