Неточные совпадения
— Разве невозможен развод? — сказал он слабо. Она, не отвечая, покачала
головой. — Разве нельзя взять сына и всё-таки
оставить его?
Во время разлуки с ним и при том приливе любви, который она испытывала всё это последнее время, она воображала его четырехлетним мальчиком, каким она больше всего любила его. Теперь он был даже не таким, как она
оставила его; он еще дальше стал от четырехлетнего, еще вырос и похудел. Что это! Как худо его лицо, как коротки его волосы! Как длинны руки! Как изменился он с тех пор, как она
оставила его! Но это был он, с его формой
головы, его губами, его мягкою шейкой и широкими плечиками.
Он остановился и поднял голову кверху. Катя Лыкачева стояла по ту сторону забора на садовой скамеечке. Она была в утреннем легком японском халатике, треугольный вырез которого
оставлял голою ее тоненькую прелестную девичью шею. И вся она была такая розовая, свежая, вкусная, что Ромашову на минуту стало весело.
Неточные совпадения
Стародум. Детям?
Оставлять богатство детям? В
голове нет. Умны будут — без него обойдутся; а глупому сыну не в помощь богатство. Видал я молодцов в золотых кафтанах, да с свинцовой
головою. Нет, мой друг! Наличные деньги — не наличные достоинства. Золотой болван — все болван.
«Я влюблена», — шептала снова // Старушке с горестью она. // «Сердечный друг, ты нездорова». — // «
Оставь меня: я влюблена». // И между тем луна сияла // И томным светом озаряла // Татьяны бледные красы, // И распущенные власы, // И капли слез, и на скамейке // Пред героиней молодой, // С платком на
голове седой, // Старушку в длинной телогрейке: // И всё дремало в тишине // При вдохновительной луне.
— Ach, lassen Sie, [Ах,
оставьте (нем.).] Карл Иваныч! — закричал я со слезами на глазах, высовывая
голову из-под подушек.
Последняя смелость и решительность
оставили меня в то время, когда Карл Иваныч и Володя подносили свои подарки, и застенчивость моя дошла до последних пределов: я чувствовал, как кровь от сердца беспрестанно приливала мне в
голову, как одна краска на лице сменялась другою и как на лбу и на носу выступали крупные капли пота. Уши горели, по всему телу я чувствовал дрожь и испарину, переминался с ноги на ногу и не трогался с места.
Поневоле пришла ему в
голову поговорка: «Запорожцы как дети: коли мало — съедят, коли много — тоже ничего не
оставят».