Неточные совпадения
Всю
дорогу приятели молчали. Левин думал о том, что означала эта перемена выражения
на лице Кити, и то уверял себя, что
есть надежда, то приходил в отчаяние и ясно видел, что его надежда безумна, а между тем чувствовал себя совсем другим человеком,
не похожим
на того, каким он
был до ее улыбки и слов: до свидания.
— О, я
не стану разлучать неразлучных, — сказал он своим обычным тоном шутки. — Мы поедем с Михайлом Васильевичем. Мне и доктора велят ходить. Я пройдусь
дорогой и
буду воображать, что я
на водах.
Было то время года, перевал лета, когда урожай нынешнего года уже определился, когда начинаются заботы о посеве будущего года и подошли покосы, когда рожь вся выколосилась и, серо зеленая,
не налитым, еще легким колосом волнуется по ветру, когда зеленые овсы, с раскиданными по ним кустами желтой травы, неровно выкидываются по поздним посевам, когда ранняя гречиха уже лопушится, скрывая землю, когда убитые в камень скотиной пары́ с оставленными
дорогами, которые
не берет соха, вспаханы до половины; когда присохшие вывезенные кучи навоза пахнут по зарям вместе с медовыми травами, и
на низах, ожидая косы, стоят сплошным морем береженые луга с чернеющимися кучами стеблей выполонного щавельника.
И молодые и старые как бы наперегонку косили. Но, как они ни торопились, они
не портили травы, и ряды откладывались так же чисто и отчетливо. Остававшийся в углу уголок
был смахнут в пять минут. Еще последние косцы доходили ряды, как передние захватили кафтаны
на плечи и пошли через
дорогу к Машкину Верху.
В Суровский уезд
не было ни железной, ни почтовой
дороги, и Левин ехал
на своих в тарантасе.
Горница
была большая, с голландскою печью и перегородкой. Под образами стоял раскрашенный узорами стол, лавка и два стула. У входа
был шкафчик с посудой. Ставни
были закрыты, мух
было мало, и так чисто, что Левин позаботился о том, чтобы Ласка, бежавшая
дорогой и купавшаяся в лужах,
не натоптала пол, и указал ей место в углу у двери. Оглядев горницу, Левин вышел
на задний двор. Благовидная молодайка в калошках, качая пустыми ведрами
на коромысле, сбежала впереди его зa водой к колодцу.
Очень может
быть, что благовидное лицо бабы в калошках много содействовало тому впечатлению благоустройства, которое произвел
на Левина этот крестьянский дом, но впечатление это
было так сильно, что Левин никак
не мог отделаться от него. И всю
дорогу от старика до Свияжского нет-нет и опять вспоминал об этом хозяйстве, как будто что-то в этом впечатлении требовало его особенного внимания.
Левину невыносимо скучно
было в этот вечер с дамами: его, как никогда прежде, волновала мысль о том, что то недовольство хозяйством, которое он теперь испытывал,
есть не исключительное его положение, а общее условие, в котором находится дело в России, что устройство какого-нибудь такого отношения рабочих, где бы они работали, как у мужика
на половине
дороги,
есть не мечта, а задача, которую необходимо решить. И ему казалось, что эту задачу можно решить и должно попытаться это сделать.
«Да, я должен
был сказать ему: вы говорите, что хозяйство наше нейдет потому, что мужик ненавидит все усовершенствования и что их надо вводить властью; но если бы хозяйство совсем
не шло без этих усовершенствований, вы бы
были правы; но оно идет, и идет только там, где рабочий действует сообразно с своими привычками, как у старика
на половине
дороги.
Ему казалось, что при нормальном развитии богатства в государстве все эти явления наступают, только когда
на земледелие положен уже значительный труд, когда оно стало в правильные, по крайней мере, в определенные условия; что богатство страны должно расти равномерно и в особенности так, чтобы другие отрасли богатства
не опережали земледелия; что сообразно с известным состоянием земледелия должны
быть соответствующие ему и пути сообщения, и что при нашем неправильном пользовании землей железные
дороги, вызванные
не экономическою, но политическою необходимостью,
были преждевременны и, вместо содействия земледелию, которого ожидали от них, опередив земледелие и вызвав развитие промышленности и кредита, остановили его, и что потому, так же как одностороннее и преждевременное развитие органа в животном помешало бы его общему развитию, так для общего развития богатства в России кредит, пути сообщения, усиление фабричной деятельности, несомненно необходимые в Европе, где они своевременны, у нас только сделали вред, отстранив главный очередной вопрос устройства земледелия.
Окончив курсы в гимназии и университете с медалями, Алексей Александрович с помощью дяди тотчас стал
на видную служебную
дорогу и с той поры исключительно отдался служебному честолюбию. Ни в гимназии, ни в университете, ни после
на службе Алексей Александрович
не завязал ни с кем дружеских отношений. Брат
был самый близкий ему по душе человек, но он служил по министерству иностранных дел, жил всегда за границей, где он и умер скоро после женитьбы Алексея Александровича.
Ему
было девять лет, он
был ребенок; но душу свою он знал, она
была дорога ему, он берег ее, как веко бережет глаз, и без ключа любви никого
не пускал в свою душу. Воспитатели его жаловались, что он
не хотел учиться, а душа его
была переполнена жаждой познания. И он учился у Капитоныча, у няни, у Наденьки, у Василия Лукича, а
не у учителей. Та вода, которую отец и педагог ждали
на свои колеса, давно уже просочилась и работала в другом месте.
Открытие это, вдруг объяснившее для нее все те непонятные для нее прежде семьи, в которых
было только по одному и по два ребенка, вызвало в ней столько мыслей, соображений и противоречивых чувств, что она ничего
не умела сказать и только широко раскрытыми глазами удивленно смотрела
на Анну. Это
было то самое, о чем она мечтала еще нынче
дорогой, но теперь, узнав, что это возможно, она ужаснулась. Она чувствовала, что это
было слишком простое решение слишком сложного вопроса.
Если б Левин мог понять, как он понимал, почему подходить к кассе
на железной
дороге нельзя иначе, как становясь в ряд, ему бы
не было обидно и досадно; но в препятствиях, которые он встречал по делу, никто
не мог объяснить ему, для чего они существуют.
И, так просто и легко разрешив, благодаря городским условиям, затруднение, которое в деревне потребовало бы столько личного труда и внимания, Левин вышел
на крыльцо и, кликнув извозчика, сел и поехал
на Никитскую.
Дорогой он уже
не думал о деньгах, а размышлял о том, как он познакомится с петербургским ученым, занимающимся социологией, и
будет говорить с ним о своей книге.
Нельзя
было простить работнику, ушедшему в рабочую пору домой потому, что у него отец умер, как ни жалко
было его, и надо
было расчесть его дешевле за прогульные
дорогие месяцы; но нельзя
было и
не выдавать месячины старым, ни
на что
не нужным дворовым.
«Неужели я нашел разрешение всего, неужели кончены теперь мои страдания?» думал Левин, шагая по пыльной
дороге,
не замечая ни жару, ни усталости и испытывая чувство утоления долгого страдания. Чувство это
было так радостно, что оно казалось ему невероятным. Он задыхался от волнення и,
не в силах итти дальше, сошел с
дороги в лес и сел в тени осин
на нескошенную траву. Он снял с потной головы шляпу и лег, облокотившись
на руку,
на сочную, лопушистую лесную траву.
Неточные совпадения
Городничий. Полно вам, право, трещотки какие! Здесь нужная вещь: дело идет о жизни человека… (К Осипу.)Ну что, друг, право, мне ты очень нравишься. В
дороге не мешает, знаешь, чайку
выпить лишний стаканчик, — оно теперь холодновато. Так вот тебе пара целковиков
на чай.
Лука стоял, помалчивал, // Боялся,
не наклали бы // Товарищи в бока. // Оно
быть так и сталося, // Да к счастию крестьянина //
Дорога позагнулася — // Лицо попово строгое // Явилось
на бугре…
А поелику навоз производить стало всякому вольно, то и хлеба уродилось столько, что, кроме продажи, осталось даже
на собственное употребление:"
Не то что в других городах, — с горечью говорит летописец, — где железные
дороги [О железных
дорогах тогда и помину
не было; но это один из тех безвредных анахронизмов, каких очень много встречается в «Летописи».
На пятый день отправились обратно в Навозную слободу и по
дороге вытоптали другое озимое поле. Шли целый день и только к вечеру, утомленные и проголодавшиеся, достигли слободы. Но там уже никого
не застали. Жители, издали завидев приближающееся войско, разбежались, угнали весь скот и окопались в неприступной позиции. Пришлось брать с бою эту позицию, но так как порох
был не настоящий, то, как ни палили, никакого вреда, кроме нестерпимого смрада, сделать
не могли.
Может
быть, тем бы и кончилось это странное происшествие, что голова, пролежав некоторое время
на дороге,
была бы со временем раздавлена экипажами проезжающих и наконец вывезена
на поле в виде удобрения, если бы дело
не усложнилось вмешательством элемента до такой степени фантастического, что сами глуповцы — и те стали в тупик. Но
не будем упреждать событий и посмотрим, что делается в Глупове.