Неточные совпадения
Она быстрым взглядом оглядела с головы до ног его сияющую свежестью и здоровьем фигуру. «Да, он счастлив и доволен! — подумала она, — а я?… И эта доброта противная, за которую все так любят его и хвалят; я
ненавижу эту его доброту», подумала она. Рот ее сжался, мускул щеки затрясся на правой стороне бледного, нервного лица.
Он поглядел на нее, и злоба, выразившаяся на ее лице, испугала и удивила его. Он не понимал того, что его жалость к ней раздражала ее. Она видела в нем к себе сожаленье, но не любовь. «Нет, она
ненавидит меня. Она не простит», подумал он.
«Ведь любит же она моего ребенка, — подумал он, заметив изменение ее лица при крике ребенка, моего ребенка; как же она может
ненавидеть меня?»
«Всех
ненавижу, и вас, и себя», отвечал его взгляд, и он взялся за шляпу. Но ему не судьба была уйти. Только что хотели устроиться около столика, а Левин уйти, как вошел старый князь и, поздоровавшись с дамами, обратился к Левину.
— Но я была бы в отчаянии, если бы тут было что-нибудь серьезное с его стороны, — перебила ее Анна. — И я уверена, что это всё забудется, и Кити перестанет меня
ненавидеть.
Долли, с своей стороны, поняла всё, что она хотела знать; она убедилась, что догадки ее были верны, что горе, неизлечимое горе Кити состояло именно в том, что Левин делал предложение и что она отказала ему, а Вронский обманул ее, и что она готова была любить Левина и
ненавидеть Вронского.
— Нет, вы не ошиблись, — сказала она медленно, отчаянно взглянув на его холодное лицо. — Вы не ошиблись. Я была и не могу не быть в отчаянии. Я слушаю вас и думаю о нем. Я люблю его, я его любовница, я не могу переносить, я боюсь, я
ненавижу вас… Делайте со мной что хотите.
— Я
ненавижу его; я не могу простить себе.
«Да, я должен был сказать ему: вы говорите, что хозяйство наше нейдет потому, что мужик
ненавидит все усовершенствования и что их надо вводить властью; но если бы хозяйство совсем не шло без этих усовершенствований, вы бы были правы; но оно идет, и идет только там, где рабочий действует сообразно с своими привычками, как у старика на половине дороги.
— Дарья Александровна! — сказал он, теперь прямо взглянув в доброе взволнованное лицо Долли и чувствуя, что язык его невольно развязывается. — Я бы дорого дал, чтобы сомнение еще было возможно. Когда я сомневался, мне было тяжело, но легче, чем теперь. Когда я сомневался, то была надежда; но теперь нет надежды, и я всё-таки сомневаюсь во всем. Я так сомневаюсь во всем, что я
ненавижу сына и иногда не верю, что это мой сын. Я очень несчастлив.
— Простить я не могу, и не хочу, и считаю несправедливым. Я для этой женщины сделал всё, и она затоптала всё в грязь, которая ей свойственна. Я не злой человек, я никогда никого не
ненавидел, но ее я
ненавижу всеми силами души и не могу даже простить ее, потому что слишком
ненавижу за всё то зло, которое она сделала мне! — проговорил он со слезами злобы в голосе.
— Любите ненавидящих вас, а любить тех, кого
ненавидишь, нельзя. Простите, что я вас расстроил. У каждого своего горя достаточно! — И, овладев собой, Алексей Александрович спокойно простился и уехал.
Он вдруг почувствовал, что то самое, что было источником его страданий, стало источником его духовной радости, то, что казалось неразрешимым, когда он осуждал, упрекал и
ненавидел, стало просто и ясно, когда он прощал и любил.
— Я слыхала, что женщины любят людей даже за их пороки, — вдруг начала Анна, — но я
ненавижу его зa его добродетель.
Ты поверить ли, что я, зная, что он добрый, превосходный человек, что я ногтя его не стою, я всё-таки
ненавижу его.
Я
ненавижу его зa его великодушие.
— Положим, не завидует, потому что у него талант; но ему досадно, что придворный и богатый человек, еще граф (ведь они всё это
ненавидят) без особенного труда делает то же, если не лучше, чем он, посвятивший на это всю жизнь. Главное, образование, которого у него нет.
— Я
ненавижу твое спокойствие. Ты не должен был доводить меня до этого. Если бы ты любил меня…
— Итак, я продолжаю, — сказал он, очнувшись. — Главное же то, что работая, необходимо иметь убеждение, что делаемое не умрет со мною, что у меня будут наследники, — а этого у меня нет. Представьте себе положение человека, который знает вперед, что дети его и любимой им женщины не будут его, а чьи-то, кого-то того, кто их
ненавидит и знать не хочет. Ведь это ужасно!
Она приехала с намерением пробыть два дня, если поживется. Но вечером же, во время игры, она решила, что уедет завтра. Те мучительные материнские заботы, которые она так
ненавидела дорогой, теперь, после дня проведенного без них, представлялись ей уже в другом свете и тянули ее к себе.
— Но
ненавидит, презирает?
Он говорил то самое, что предлагал Сергей Иванович; но, очевидно, он
ненавидел его и всю его партию, и это чувство ненависти сообщилось всей партии и вызвало отпор такого же, хотя и более приличного озлобления с другой стороны. Поднялись крики, и на минуту всё смешалось, так что губернский предводитель должен был просить о порядке.
Но, что б они ни говорили, он знал, что теперь всё погибло. Прислонившись головой к притолоке, он стоял в соседней комнате и слышал чей-то никогда неслыханный им визг, рев, и он знал, что это кричало то, что было прежде Кити. Уже ребенка он давно не желал. Он теперь
ненавидел этого ребенка. Он даже не желал теперь ее жизни, он желал только прекращения этих ужасных страданий.
«Он
ненавидит меня, это ясно», подумала она и молча, не оглядываясь, неверными шагами вышла из комнаты.
Никогда еще не проходило дня в ссоре. Нынче это было в первый раз. И это была не ссора. Это было очевидное признание в совершенном охлаждении. Разве можно было взглянуть на нее так, как он взглянул, когда входил в комнату за аттестатом? Посмотреть на нее, видеть, что сердце ее разрывается от отчаяния, и пройти молча с этим равнодушно-спокойным лицом? Он не то что охладел к ней, но он
ненавидел ее, потому что любил другую женщину, — это было ясно.
И она ревнует и
ненавидит меня.
И все мы
ненавидим друг друга.
Только для того, чтобы скрыть, что мы все
ненавидим друг друга, как эти извозчики, которые так злобно бранятся.
Никогда никого не
ненавидела так, как этого человека!» думала она.
Сколько их, конца нет, и все
ненавидят друг друга.
Разве все мы не брошены на свет затем только, чтобы
ненавидеть друг друга и потому мучать себя и других?
То она думала о том, как жизнь могла бы быть еще счастлива, и как мучительно она любит и
ненавидит его, и как страшно бьется ее сердце.
Анна ясно видела, как они надоели друг другу и как
ненавидят друг друга.
И нельзя было не
ненавидеть таких жалких уродов.
Прости меня Бог, но я не могу не
ненавидеть память ее, глядя на погибель сына.
Долли была в отчаяньи,
ненавидела мужа, презирала, жалела, решалась развестись, отказать, но кончила тем, что согласилась продать часть своего имения.