Неточные совпадения
Никто вернее Степана Аркадьича не умел
найти ту границу свободы, простоты и официальности, которая нужна для приятного занятия
делами.
Он
находил это естественным, потому что делал это каждый
день и при этом ничего не чувствовал и не думал, как ему казалось, дурного, и поэтому стыдливость в девушке он считал не только остатком варварства, но и оскорблением себе.
Она ему не подавала никакого повода, но каждый раз, когда она встречалась с ним, в душе ее загоралось то самое чувство оживления, которое
нашло на нее в тот
день в вагоне, когда она в первый раз увидела его.
Но и после, и на другой и на третий
день, она не только не
нашла слов, которыми бы она могла выразить всю сложность этих чувств, но не
находила и мыслей, которыми бы она сама с собой могла обдумать всё, что было в ее душе.
Все, его мать, его брат, все
находили нужным вмешиваться в его сердечные
дела.
Познакомившись с Варенькой, Кити всё более и более прельщалась своим другом и с каждым
днем находила в ней новые достоинства.
Прелесть, которую он испытывал в самой работе, происшедшее вследствие того сближение с мужиками, зависть, которую он испытывал к ним, к их жизни, желание перейти в эту жизнь, которое в эту ночь было для него уже не мечтою, но намерением, подробности исполнения которого он обдумывал, — всё это так изменило его взгляд на заведенное у него хозяйство, что он не мог уже никак
находить в нем прежнего интереса и не мог не видеть того неприятного отношения своего к работникам, которое было основой всего
дела.
И он с свойственною ему ясностью рассказал вкратце эти новые, очень важные и интересные открытия. Несмотря на то, что Левина занимала теперь больше всего мысль о хозяйстве, он, слушая хозяина, спрашивал себя: «Что там в нем сидит? И почему, почему ему интересен
раздел Польши?» Когда Свияжский кончил, Левин невольно спросил: «Ну так что же?» Но ничего не было. Было только интересно то, что «оказывалось» Но Свияжский не объяснил и не
нашел нужным объяснять, почему это было ему интересно.
Наивный мужик Иван скотник, казалось, понял вполне предложение Левина — принять с семьей участие в выгодах скотного двора — и вполне сочувствовал этому предприятию. Но когда Левин внушал ему будущие выгоды, на лице Ивана выражалась тревога и сожаление, что он не может всего дослушать, и он поспешно
находил себе какое-нибудь не терпящее отлагательства
дело: или брался за вилы докидывать сено из денника, или наливать воду, или подчищать навоз.
Он перечитал книги, данные ему Свияжским, и, выписав то, чего у него не было, перечитал и политико-экономические и социалистические книги по этому предмету и, как он ожидал, ничего не
нашел такого, что относилось бы до предпринятого им
дела.
Для того же, чтобы теоретически разъяснить всё
дело и окончить сочинение, которое, сообразно мечтаниям Левина, должно было не только произвести переворот в политической экономии, но совершенно уничтожить эту науку и положить начало новой науке — об отношениях народа к земле, нужно было только съездить за границу и изучить на месте всё, что там было сделано в этом направлении и
найти убедительные доказательства, что всё то, что там сделано, — не то, что нужно.
— Если хорошенько разобрать историю этой девушки, то вы
найдете, что эта девушка бросила семью, или свою, или сестрину, где бы она могла иметь женское
дело, — неожиданно вступая в разговор, сказала с раздражительностью Дарья Александровна, вероятно догадываясь, какую девушку имел в виду Степан Аркадьич.
Они возобновили разговор, шедший за обедом: о свободе и занятиях женщин. Левин был согласен с мнением Дарьи Александровны, что девушка, не вышедшая замуж,
найдет себе
дело женское в семье. Он подтверждал это тем, что ни одна семья не может обойтись без помощницы, что в каждой, бедной и богатой семье есть и должны быть няньки, наемные или родные.
Свияжский расспрашивал его про его
дело в деревне, как и всегда, не предполагая никакой возможности
найти что-нибудь не найденное в Европе, и теперь это нисколько не неприятно было Левину.
Все говорили, что она очень подурнела в эти последние
дни и была под венцом далеко не так хороша, как обыкновенно; но Левин не
находил этого.
Взявшись опять за свои бумаги, перечтя то, что было написано, он с удовольствием
нашел, что
дело стоило того, чтобы им заниматься.
С своей стороны, Алексей Александрович, вернувшись от Лидии Ивановны домой, не мог в этот
день предаться своим обычным занятиям и
найти то душевное спокойствие верующего и спасенного человека, которое он чувствовал прежде.
Но
день был несчастный; он промахнулся, и когда пошел искать убитого, то не
нашел и его.
«Я совсем здорова и весела. Если ты за меня боишься, то можешь быть еще более спокоен, чем прежде. У меня новый телохранитель, Марья Власьевна (это была акушерка, новое, важное лицо в семейной жизни Левина). Она приехала меня проведать.
Нашла меня совершенно здоровою, и мы оставили ее до твоего приезда. Все веселы, здоровы, и ты, пожалуйста, не торопись, а если охота хороша, останься еще
день».
— Для тебя это
дело упрямства, — сказала она, пристально поглядев на него и вдруг
найдя название этому раздражавшему ее выражению лица, — именно упрямства.
Неточные совпадения
Такой ли спор затеяли, // Что думают прохожие — // Знать, клад
нашли ребятушки // И
делят меж собой…
На радости целуются, // Друг дружке обещаются // Вперед не драться зря, // А с толком
дело спорное // По разуму, по-божески, // На чести повести — // В домишки не ворочаться, // Не видеться ни с женами, // Ни с малыми ребятами, // Ни с стариками старыми, // Покуда
делу спорному // Решенья не
найдут, // Покуда не доведают // Как ни на есть доподлинно: // Кому живется счастливо, // Вольготно на Руси?
Подумавши, оставили // Меня бурмистром: правлю я //
Делами и теперь. // А перед старым барином // Бурмистром Климку на́звали, // Пускай его! По барину // Бурмистр! перед Последышем // Последний человек! // У Клима совесть глиняна, // А бородища Минина, // Посмотришь, так подумаешь, // Что не
найти крестьянина // Степенней и трезвей. // Наследники построили // Кафтан ему: одел его — // И сделался Клим Яковлич // Из Климки бесшабашного // Бурмистр первейший сорт.
Митрофан. Вишь, триста рублев, что
нашли, троим
разделить.
Ныне, роясь в глуповском городском архиве, я случайно напал на довольно объемистую связку тетрадей, носящих общее название «Глуповского Летописца», и, рассмотрев их,
нашел, что они могут служить немаловажным подспорьем в
деле осуществления моего намерения.