Неточные совпадения
Матвей положил руки в
карманы своей жакетки, отставил ногу и молча, добродушно, чуть-чуть улыбаясь, посмотрел на своего барина.
— Дарья Александровна приказали доложить, что они уезжают. Пускай делают, как им, вам то есть, угодно, — сказал он, смеясь только глазами, и, положив руки в
карманы и склонив голову на бок, уставился на барина.
Одевшись, Степан Аркадьич прыснул на себя духами, выправил рукава рубашки, привычным движением рассовал по
карманам папиросы, бумажник, спички, часы с двойной цепочкой и брелоками и, встряхнув платок, чувствуя себя чистым, душистым, здоровым и физически веселым, несмотря на свое несчастье, вышел, слегка подрагивая на каждой ноге, в столовую, где уже ждал его кофе и, рядом с кофеем, письма и бумаги из присутствия.
Когда Анна вошла в комнату, Долли сидела в маленькой гостиной с белоголовым пухлым мальчиком, уж теперь похожим на отца, и слушала его урок из французского чтения. Мальчик читал, вертя в руке и стараясь оторвать чуть державшуюся пуговицу курточки. Мать несколько раз отнимала руку, но пухлая ручонка опять бралась за пуговицу. Мать оторвала пуговицу и положила ее в
карман.
Он стоял, не снимая пальто, и что-то доставал из
кармана.
Через час, купец, аккуратно запахнув свой халат и застегнув крючки сюртука, с условием в
кармане сел в свою туго окованную тележку и поехал домой.
Степан Аркадьич с оттопыренным
карманом серий, которые за три месяца вперед отдал ему купец, вошел наверх. Дело с лесом было кончено, деньги в
кармане, тяга была прекрасная, и Степан Аркадьич находился в самом веселом расположении духа, а потому ему особенно хотелось рассеять дурное настроение, нашедшее на Левина. Ему хотелось окончить день зa ужином так же приятно, как он был начат.
— Пошел, пошел! — сказал он кучеру, высунувшись в окно, и, достав из
кармана трехрублевую бумажку, сунул ее оглянувшемуся кучеру. Рука извозчика ощупала что-то у фонаря, послышался свист кнута, и карета быстро покатилась по ровному шоссе.
Красавец обер-кельнер с начинавшимся от шеи пробором в густых напомаженных волосах, во фраке и с широкою белою батистовою грудью рубашки, со связкой брелок над округленным брюшком, заложив руки в
карманы, презрительно прищурившись, строго отвечал что-то остановившемуся господину.
Услыхав с другой стороны подъезда шаги, всходившие на лестницу, обер-кельнер обернулся и, увидав русского графа, занимавшего у них лучшие комнаты, почтительно вынул руки из
карманов и, наклонившись, объяснил, что курьер был и что дело с наймом палаццо состоялось.
— Прошу покорно, — сказал он, стараясь иметь равнодушный вид и, войдя в сени, достал ключ из
кармана и отпер дверь.
— Иду, иду, Варвара Андреевна, — сказал Сергей Иванович, допивая из чашки кофей и разбирая по
карманам платок и сигарочницу.
— Pardon, j’en ai tout plein les poches, [Простите, у меня его полные
карманы.] — улыбаясь отвечал он, опуская пальцы в жилетный
карман.
— Немец уже взялся было за
карман, где у него был карандаш в книжечке, в которой он всё вычислял, но, вспомнив, что он сидит за обедом и заметив холодный взгляд Вронского, воздержался.
Левин уже был на выходной лестнице и доставал из жилетного
кармана нумерок своей шубы, когда секретарь поймал его. — Пожалуйте, Константин Дмитрич, баллотируют.
— Никогда не спрашивал себя, Анна Аркадьевна, жалко или не жалко. Ведь мое всё состояние тут, — он показал на боковой
карман, — и теперь я богатый человек; а нынче поеду в клуб и, может быть, выйду нищим. Ведь кто со мной садится — тоже хочет оставить меня без рубашки, а я его. Ну, и мы боремся, и в этом-то удовольствие.
В косой вечерней тени кулей, наваленных на платформе, Вронский в своем длинном пальто и надвинутой шляпе, с руками в
карманах, ходил, как зверь в клетке, на двадцати шагах быстро поворачиваясь. Сергею Ивановичу, когда он подходил, показалось, что Вронский его видит, но притворяется невидящим. Сергею Ивановичу это было всё равно. Он стоял выше всяких личных счетов с Вронским.
Войдя в тенистые сени, он снял со стены повешенную на колышке свою сетку и, надев ее и засунув руки в
карманы, вышел на огороженный пчельник, в котором правильными рядами, привязанные к кольям лычками, стояли среди выкошенного места все знакомые ему, каждый с своей историей, старые ульи, а по стенкам плетня молодые, посаженные в нынешнем году.
Неточные совпадения
— дворянин учится наукам: его хоть и секут в школе, да за дело, чтоб он знал полезное. А ты что? — начинаешь плутнями, тебя хозяин бьет за то, что не умеешь обманывать. Еще мальчишка, «Отче наша» не знаешь, а уж обмериваешь; а как разопрет тебе брюхо да набьешь себе
карман, так и заважничал! Фу-ты, какая невидаль! Оттого, что ты шестнадцать самоваров выдуешь в день, так оттого и важничаешь? Да я плевать на твою голову и на твою важность!
Бобчинский. Да вы поищите-то получше, Петр Иванович! У вас там, я знаю, в
кармане — то с правой стороны прореха, так в прореху-то, верно, как-нибудь запали.
Бобчинский (шаря в
карманах).У вас, Петр Иванович, нет ста рублей? У меня всего сорок ассигнациями.
Лука Лукич (хватаясь за
карманы, про себя).Вот те штука, если нет! Есть, есть! (Вынимает и подает, дрожа, ассигнации.)
А вот и он — измученный // Бурлак! походкой праздничной // Идет, рубаха чистая, // В
кармане медь звенит.