Неточные совпадения
Всё это делалось не потому, что кто-нибудь желал зла Левину или его хозяйству; напротив, он знал, что его
любили, считали простым барином (что есть высшая
похвала); но делалось это только потому, что хотелось весело и беззаботно работать, и интересы его были им не только чужды и непонятны, но фатально противоположны их самым справедливым интересам.
Восхищение пред этою его картиной шевельнуло в Михайлове прежнее волнение, но он боялся и не
любил этого праздного чувства к прошедшему, и потому, хотя ему и радостны были эти
похвалы, он хотел отвлечь посетителей к третьей картине.
— Дмитрий самолюбив. Он слишком горд и, несмотря на весь свой ум, очень
любит похвалу и удивление, любит быть всегда первым, а тетенька в невинности души находится в адмирации перед ним и не имеет довольно такту, чтобы скрывать от него эту адмирацию, и выходит, что она льстит ему, только не притворно, а искренно.
Он рассказал мне, что Николев
любит похвалы и что мне, как очень молодому (мне было двадцать лет) и неизвестному литератору, только что вступающему на это поприще (я переводил тогда «Филоктета»), необходимо высказать мое удивление к великим творениям Николева.
Неточные совпадения
Когда ж и где, в какой пустыне, // Безумец, их забудешь ты? // Ах, ножки, ножки! где вы ныне? // Где мнете вешние цветы? // Взлелеяны в восточной неге, // На северном, печальном снеге // Вы не оставили следов: //
Любили мягких вы ковров // Роскошное прикосновенье. // Давно ль для вас я забывал // И жажду славы и
похвал, // И край отцов, и заточенье? // Исчезло счастье юных лет, // Как на лугах ваш легкий след.
Самая лучшая
похвала ей из уст самого отца — какая же? — та, что «в глазах у нее только любовь да кротость: она будет
любить всякого мужа, надо найти ей такого, чтобы ее-то
любил».
«У него такой отличный характер, что он вынесет безропотно всякое оскорбление, будет
любить самого недостойного человека», — вот
похвала, выше которой самодур ничего не знает.
Все это мать говорила с жаром и с увлечением, и все это в то же время было совершенно справедливо, и я не мог сказать против ее
похвал ни одного слова; мой ум был совершенно побежден, но сердце не соглашалось, и когда мать спросила меня: «Не правда ли, что в Чурасове будет лучше?» — я ту ж минуту отвечал, что
люблю больше Багрово и что там веселее.
Все это заставило меня глубоко задуматься. Валек указал мне моего отца с такой стороны, с какой мне никогда не приходило в голову взглянуть на него: слова Валека задели в моем сердце струну сыновней гордости; мне было приятно слушать
похвалы моему отцу, да еще от имени Тыбурция, который «все знает»; но вместе с тем дрогнула в моем сердце и нота щемящей любви, смешанной с горьким сознанием: никогда этот человек не
любил и не полюбит меня так, как Тыбурций
любит своих детей.