Неточные совпадения
Он слушал разговор Агафьи Михайловны о том, как Прохор Бога
забыл, и на те деньги, что ему подарил Левин, чтобы лошадь купить, пьет без просыпу и жену избил до смерти; он слушал и читал книгу и вспоминал весь ход
своих мыслей, возбужденных чтением.
Достигнув успеха и твердого положения в жизни, он давно
забыл об этом чувстве; но привычка чувства взяла
свое, и страх за
свою трусость и теперь оказался так силен, что Алексей Александрович долго и со всех сторон обдумывал и ласкал
мыслью вопрос о дуэли, хотя и вперед знал, что он ни в каком случае не будет драться.
Он сидел на кровати в темноте, скорчившись и обняв
свои колени и, сдерживая дыхание от напряжения
мысли, думал. Но чем более он напрягал
мысль, тем только яснее ему становилось, что это несомненно так, что действительно он
забыл, просмотрел в жизни одно маленькое обстоятельство ― то, что придет смерть, и всё кончится, что ничего и не стоило начинать и что помочь этому никак нельзя. Да, это ужасно, но это так.
Она радовалась на Кити и Левина; возвращаясь
мыслью к
своей свадьбе, она взглядывала на сияющего Степана Аркадьича,
забывала всё настоящее и помнила только
свою первую невинную любовь.
Неточные совпадения
«Говорит, как деревенская баба…» И вслед за этим почувствовал, что ему необходимо уйти, сейчас же, — последними словами она точно вытеснила, выжала из него все
мысли и всякие желания. Через минуту он торопливо прощался, объяснив
свою поспешность тем, что —
забыл: у него есть неотложное дело.
Оттого он как будто пренебрегал даже Ольгой-девицей, любовался только ею, как милым ребенком, подающим большие надежды; шутя, мимоходом, забрасывал ей в жадный и восприимчивый ум новую, смелую
мысль, меткое наблюдение над жизнью и продолжал в ее душе, не думая и не гадая, живое понимание явлений, верный взгляд, а потом
забывал и Ольгу и
свои небрежные уроки.
И сам он как полно счастлив был, когда ум ее, с такой же заботливостью и с милой покорностью, торопился ловить в его взгляде, в каждом слове, и оба зорко смотрели: он на нее, не осталось ли вопроса в ее глазах, она на него, не осталось ли чего-нибудь недосказанного, не
забыл ли он и, пуще всего, Боже сохрани! не пренебрег ли открыть ей какой-нибудь туманный, для нее недоступный уголок, развить
свою мысль?
Но предприимчивую злобу // Он крепко в сердце затаил. // «В бессильной горести, ко гробу // Теперь он
мысли устремил. // Он зла Мазепе не желает; // Всему виновна дочь одна. // Но он и дочери прощает: // Пусть богу даст ответ она, // Покрыв семью
свою позором, //
Забыв и небо, и закон…»
Никакой искренней
своей мысли не высказала она, не обнаружила желания, кроме одного, которое высказала категорически, — это быть свободной, то есть чтобы ее оставляли самой себе, не замечали за ней,
забыли бы о ее существовании.