Неточные совпадения
Были тут и мастера кататься, щеголявшие искусством, и учившиеся за креслами, с робкими неловкими движениями, и
мальчики, и старые люди, катавшиеся для гигиенических целей; все казались Левину избранными счастливцами, потому что они были тут, вблизи от
нее.
Отчаянно махавший руками и пригибавшийся к земле
мальчик в русском платье обгонял
ее.
Когда Анна вошла в комнату, Долли сидела в маленькой гостиной с белоголовым пухлым
мальчиком, уж теперь похожим на отца, и слушала его урок из французского чтения.
Мальчик читал, вертя в руке и стараясь оторвать чуть державшуюся пуговицу курточки. Мать несколько раз отнимала руку, но пухлая ручонка опять бралась за пуговицу. Мать оторвала пуговицу и положила
ее в карман.
Неужели между мной и этим офицером-мальчиком существуют и могут существовать какие-нибудь другие отношения, кроме тех, что бывают с каждым знакомым?»
Она презрительно усмехнулась и опять взялась за книгу, но уже решительно не могла понимать того, что читала.
Она вспоминала наивную радость, выражавшуюся на круглом добродушном лице Анны Павловны при их встречах; вспоминала их тайные переговоры о больном, заговоры о том, чтоб отвлечь его от работы, которая была ему запрещена, и увести его гулять; привязанность меньшего
мальчика, называвшего
ее «моя Кити», не хотевшего без
нее ложиться спать.
— Да, это очень дурно, — сказала Анна и, взяв сына за плечо не строгим, а робким взглядом, смутившим и обрадовавшим
мальчика, посмотрела на него и поцеловала. — Оставьте его со мной, — сказала
она удивленной гувернантке и, не выпуская руки сына, села за приготовленный с кофеем стол.
Она говорит: «к бабке ходила, на
мальчика крикса напала, так носила лечить».
Присутствие княгини Тверской, и по воспоминаниям, связанным с
нею, и потому, что он вообще не любил
ее, было неприятно Алексею Александровичу, и он пошел прямо в детскую. В первой детской Сережа, лежа грудью на столе и положив ноги на стул, рисовал что-то, весело приговаривая. Англичанка, заменившая во время болезни Анны француженку, с вязаньем миньярдиз сидевшая подле
мальчика, поспешно встала, присела и дернула Сережу.
Но картина
мальчиков запала в их памяти, и нет-нет они возвращались к
ней.
— Пусти, пусти, поди! — заговорила
она и вошла в высокую дверь. Направо от двери стояла кровать, и на кровати сидел, поднявшись,
мальчик в одной расстегнутой рубашечке и, перегнувшись тельцем, потягиваясь, доканчивал зевок. В ту минуту, как губы его сходились вместе, они сложились в блаженно-сонную улыбку, и с этою улыбкой он опять медленно и сладко повалился назад.
Во время разлуки с ним и при том приливе любви, который
она испытывала всё это последнее время,
она воображала его четырехлетним
мальчиком, каким
она больше всего любила его. Теперь он был даже не таким, как
она оставила его; он еще дальше стал от четырехлетнего, еще вырос и похудел. Что это! Как худо его лицо, как коротки его волосы! Как длинны руки! Как изменился он с тех пор, как
она оставила его! Но это был он, с его формой головы, его губами, его мягкою шейкой и широкими плечиками.
— Сережа!
Мальчик мой милый! — проговорила
она, задыхаясь и обнимая руками его пухлое тело.
«Девочек еще ничего, — думала
она, — но
мальчики?»
И опять в воображении
ее возникло вечно гнетущее
ее материнское сердце жестокое воспоминание смерти последнего, грудного
мальчика, умершего крупом, его похороны, всеобщее равнодушие пред этим маленьким розовым гробиком и своя разрывающая сердце одинокая боль пред бледным лобиком с вьющимися височками, пред раскрытым и удивленным ротиком, видневшимся из гроба в ту минуту, как его закрывали розовою крышечкой с галунным крестом.
Очень милый
мальчик, — сказала
она, и плутовская улыбка сморщила
ее губы.
— Ах, нисколько! Это щекотит Алексея и больше ничего; но он
мальчик и весь у меня в руках; ты понимаешь, я им управляю как хочу. Он всё равно, что твой Гриша… Долли! — вдруг переменила
она речь — ты говоришь, что я мрачно смотрю. Ты не можешь понимать. Это слишком ужасно. Я стараюсь вовсе не смотреть.
― Вот ты всё сейчас хочешь видеть дурное. Не филантропическое, а сердечное. У них, то есть у Вронского, был тренер Англичанин, мастер своего дела, но пьяница. Он совсем запил, delirium tremens, [белая горячка,] и семейство брошено.
Она увидала их, помогла, втянулась, и теперь всё семейство на
ее руках; да не так, свысока, деньгами, а
она сама готовит
мальчиков по-русски в гимназию, а девочку взяла к себе. Да вот ты увидишь
ее.
Это они знают наверное, — думала
она, глядя на двух
мальчиков, остановивших мороженника, который снимал с головы кадку и утирал концом полотенца потное лицо.
Мальчик, продавец квасу, не спускал с
нее глаз.
Вернувшись в палату, где стояло восемь детских кроваток, Маслова стала по приказанию сестры перестилать постель и, слишком далеко перегнувшись с простыней, поскользнулась и чуть не упала. Выздоравливающий, обвязанный по шее, смотревший на
нее мальчик засмеялся, и Маслова не могла уже больше удерживаться и, присев на кровать, закатилась громким и таким заразительным смехом, что несколько детей тоже расхохотались, а сестра сердито крикнула на нее:
Неточные совпадения
Батрачка безответная // На каждого, кто чем-нибудь // Помог
ей в черный день, // Всю жизнь о соли думала, // О соли пела Домнушка — // Стирала ли, косила ли, // Баюкала ли Гришеньку, // Любимого сынка. // Как сжалось сердце
мальчика, // Когда крестьянки вспомнили // И спели песню Домнину // (Прозвал
ее «Соленою» // Находчивый вахлак).
— Жду — не дождусь. Измаялся // На черством хлебе Митенька, // Эх, горе — не житье! — // И тут
она погладила // Полунагого
мальчика // (Сидел в тазу заржавленном // Курносый мальчуган).
Как в ноги губернаторше // Я пала, как заплакала, // Как стала говорить, // Сказалась усталь долгая, // Истома непомерная, // Упередилось времечко — // Пришла моя пора! // Спасибо губернаторше, // Елене Александровне, // Я столько благодарна
ей, // Как матери родной! // Сама крестила
мальчика // И имя Лиодорушка — // Младенцу избрала…
Но он поступил опрометчиво, поручив доставку
ее на почтовых
мальчику, совершенно несведущему в органном деле.
Наконец мы расстались; я долго следил за
нею взором, пока
ее шляпка не скрылась за кустарниками и скалами. Сердце мое болезненно сжалось, как после первого расставания. О, как я обрадовался этому чувству! Уж не молодость ли с своими благотворными бурями хочет вернуться ко мне опять, или это только
ее прощальный взгляд, последний подарок — на память?.. А смешно подумать, что на вид я еще
мальчик: лицо хотя бледно, но еще свежо; члены гибки и стройны; густые кудри вьются, глаза горят, кровь кипит…