Неточные совпадения
Ответа не было, кроме того общего ответа, который
дает жизнь на все самые сложные и неразрешимые вопросы. Ответ этот: надо жить потребностями дня, то есть забыться. Забыться сном уже нельзя, по крайней мере, до ночи, нельзя уже вернуться к той музыке, которую пели графинчики-женщины;
стало быть, надо забыться сном жизни.
— Я не знаю, — отвечал Вронский, — отчего это во всех Москвичах, разумеется, исключая тех, с кем говорю, — шутливо вставил он, — есть что-то резкое. Что-то они всё на дыбы
становятся, сердятся, как будто всё хотят
дать почувствовать что-то…
Молодцоватый кондуктор, на ходу
давая свисток, соскочил, и вслед за ним
стали по одному сходить нетерпеливые пассажиры: гвардейский офицер, держась прямо и строго оглядываясь; вертлявый купчик с сумкой, весело улыбаясь; мужик с мешком через плечо.
— Это
становится неприлично, — шепнула одна
дама, указывая глазами на Каренину, Вронского и ее мужа.
— Ах, эти мне сельские хозяева! — шутливо сказал Степан Аркадьич. — Этот ваш тон презрения к нашему брату городским!… А как дело сделать, так мы лучше всегда сделаем. Поверь, что я всё расчел, — сказал он, — и лес очень выгодно продан, так что я боюсь, как бы тот не отказался даже. Ведь это не обидной лес, — сказал Степан Аркадьич, желая словом обидной совсем убедить Левина в несправедливости его сомнений, — а дровяной больше. И
станет не больше тридцати сажен на десятину, а он
дал мне по двести рублей.
Крышу починили, кухарку нашли — Старостину куму, кур купили, коровы
стали давать молока, сад загородили жердями, каток сделал плотник, к шкапам приделали крючки, и они
стали отворяться не произвольно, и гладильная доска, обернутая солдатским сукном, легла с ручки кресла на комод, и в девичьей запахло утюгом.
Она знала все подробности его жизни. Он хотел сказать, что не спал всю ночь и заснул, но, глядя на ее взволнованное и счастливое лицо, ему совестно
стало. И он сказал, что ему надо было ехать
дать отчет об отъезде принца.
— Ах, какой вздор! — продолжала Анна, не видя мужа. — Да
дайте мне ее, девочку,
дайте! Он еще не приехал. Вы оттого говорите, что не простит, что вы не знаете его. Никто не знал. Одна я, и то мне тяжело
стало. Его глаза, надо знать, у Сережи точно такие же, и я их видеть не могу от этого.
Дали ли Сереже обедать? Ведь я знаю, все забудут. Он бы не забыл. Надо Сережу перевести в угольную и Mariette попросить с ним лечь.
Наконец одна из
дам, взглянув на часы, сказала: «однако это странно!» и все гости пришли в беспокойство и
стали громко выражать свое удивление и неудовольствие.
Тогда один маленький, очень молодой на вид, но очень ядовитый господин
стал говорить, что губернскому предводителю, вероятно, было бы приятно
дать отчет в суммах и что излишняя деликатность членов комиссии лишает его этого нравственного удовлетворения.
Толпа раздалась, чтобы
дать дорогу подходившему к столу Сергею Ивановичу. Сергей Иванович, выждав окончания речи ядовитого дворянина, сказал, что ему кажется, что вернее всего было бы справиться со
статьей закона, и попросил секретаря найти
статью. В
статье было сказано, что в случае разногласия надо баллотировать.
Он забывал, как ему потом разъяснил Сергей Иванович, тот силлогизм, что для общего блага нужно было свергнуть губернского предводителя; для свержения же предводителя нужно было большинство шаров; для большинства же шаров нужно было
дать Флерову право голоса; для признания же Флерова способным надо было объяснить, как понимать
статью закона.
У доктора в приемной он заснул и во сне
стал всем больным
давать советы.
Кроме того, во время родов жены с ним случилось необыкновенное для него событие. Он, неверующий,
стал молиться и в ту минуту, как молился, верил. Но прошла эта минута, и он не мог
дать этому тогдашнему настроению никакого места в своей жизни.
Неточные совпадения
Хлестаков. Как же, я им всем поправляю
статьи. Мне Смирдин
дает за это сорок тысяч.
— Такую
даль мы ехали! // Иди! — сказал Филиппушка. — // Не
стану обижать! —
«А мы на что, кума? //
Давай серпы! Все семеро // Как
станем завтра — к вечеру // Всю рожь твою сожнем!»
— Ну, старички, — сказал он обывателям, —
давайте жить мирно. Не трогайте вы меня, а я вас не трону. Сажайте и сейте, ешьте и пейте, заводите фабрики и заводы — что же-с! Все это вам же на пользу-с! По мне, даже монументы воздвигайте — я и в этом препятствовать не
стану! Только с огнем, ради Христа, осторожнее обращайтесь, потому что тут недолго и до греха. Имущества свои попалите, сами погорите — что хорошего!
Возвратясь домой, я сел верхом и поскакал в степь; я люблю скакать на горячей лошади по высокой траве, против пустынного ветра; с жадностью глотаю я благовонный воздух и устремляю взоры в синюю
даль, стараясь уловить туманные очерки предметов, которые ежеминутно
становятся все яснее и яснее.