Неточные совпадения
— Что ты! Вздор какой! Это ее манера…. Ну
давай же, братец, суп!… Это ее манера, grande dame, [важной
дамы,] — сказал Степан Аркадьич. — Я тоже
приеду, но мне на спевку к графине Бониной надо. Ну как же ты не дик? Чем же объяснить то, что ты вдруг исчез из Москвы? Щербацкие меня спрашивали о тебе беспрестанно, как будто я должен знать. А я знаю только одно: ты делаешь всегда то, что никто не делает.
—
Приеду когда-нибудь, — сказал он. — Да, брат, женщины, — это винт, на котором всё вертится. Вот и мое дело плохо, очень плохо. И всё от женщин. Ты мне скажи откровенно, — продолжал он, достав сигару и держась одною рукой зa бокал, — ты мне
дай совет.
— Да? — тихо сказала Анна. — Ну, теперь
давай говорить о тебе, — прибавила она, встряхивая головой, как будто хотела физически отогнать что-то лишнее и мешавшее ей. —
Давай говорить о твоих делах. Я получила твое письмо и вот
приехала.
В этот день было несколько скачек: скачка конвойных, потом двухверстная офицерская, четырехверстная и та скачка, в которой он скакал. К своей скачке он мог поспеть, но если он поедет к Брянскому, то он только так
приедет, и
приедет, когда уже будет весь Двор. Это было нехорошо. Но он
дал Брянскому слово быть у него и потому решил ехать дальше, приказав кучеру не жалеть тройки.
— Однако надо написать Алексею, — и Бетси села за стол, написала несколько строк, вложила в конверт. — Я пишу, чтоб он
приехал обедать. У меня одна
дама к обеду остается без мужчины. Посмотрите, убедительно ли? Виновата, я на минутку вас оставлю. Вы, пожалуйста, запечатайте и отошлите, — сказала она от двери, — а мне надо сделать распоряжения.
К этому еще присоединилось присутствие в тридцати верстах от него Кити Щербацкой, которую он хотел и не мог видеть, Дарья Александровна Облонская, когда он был у нее, звала его
приехать:
приехать с тем, чтобы возобновить предложение ее сестре, которая, как она
давала чувствовать, теперь примет его.
Эти два обстоятельства были: первое то, что вчера он, встретив на улице Алексея Александровича, заметил, что он сух и строг с ним, и, сведя это выражение лица Алексея Александровича и то, что он не
приехал к ним и не
дал энать о себе, с теми толками, которые он слышал об Анне и Вронском, Степан Аркадьич догадывался, что что-то не ладно между мужем и женою.
Сам Каренин был по петербургской привычке на обеде с
дамами во фраке и белом галстуке, и Степан Аркадьич по его лицу понял, что он
приехал, только чтоб исполнить данное слово, и, присутствуя в этом обществе, совершал тяжелый долг.
— Потому что Алексей, я говорю про Алексея Александровича (какая странная, ужасная судьба, что оба Алексеи, не правда ли?), Алексей не отказал бы мне. Я бы забыла, он бы простил… Да что ж он не едет? Он добр, он сам не знает, как он добр. Ах! Боже мой, какая тоска!
Дайте мне поскорей воды! Ах, это ей, девочке моей, будет вредно! Ну, хорошо, ну
дайте ей кормилицу. Ну, я согласна, это даже лучше. Он
приедет, ему больно будет видеть ее. Отдайте ее.
— Ах, какой вздор! — продолжала Анна, не видя мужа. — Да
дайте мне ее, девочку,
дайте! Он еще не
приехал. Вы оттого говорите, что не простит, что вы не знаете его. Никто не знал. Одна я, и то мне тяжело стало. Его глаза, надо знать, у Сережи точно такие же, и я их видеть не могу от этого.
Дали ли Сереже обедать? Ведь я знаю, все забудут. Он бы не забыл. Надо Сережу перевести в угольную и Mariette попросить с ним лечь.
На другой день сама Бетси утром
приехала к нему и объявила, что она получила чрез Облонского положительное известие, что Алексей Александрович
дает развод, и что потому он может видеть ее.
Пришлете ли вы Сережу ко мне, или мне
приехать в дом в известный, назначенный час, или вы мне
дадите знать, когда и где я могу его видеть вне дома?
— Вы
приедете ко мне, — сказала графиня Лидия Ивановна, помолчав, — нам надо поговорить о грустном для вас деле. Я всё бы
дала, чтоб избавить вас от некоторых воспоминаний, но другие не так думают. Я получила от нее письмо. Она здесь, в Петербурге.
Она поехала в игрушечную лавку, накупила игрушек и обдумала план действий. Она
приедет рано утром, в 8 часов, когда Алексей Александрович еще, верно, не вставал. Она будет иметь в руках деньги, которые
даст швейцару и лакею, с тем чтоб они пустили ее, и, не поднимая вуаля, скажет, что она от крестного отца Сережи
приехала поздравить и что ей поручено поставить игрушки у кровати сына. Она не приготовила только тех слов, которые она скажет сыну. Сколько она ни думала об этом, она ничего не могла придумать.
Вскоре после него, как ему сказали, к ней
приехала какая-то
дама, и она с нею вместе уехала.
— А, они уже
приехали! — сказала Анна, глядя на верховых лошадей, которых только что отводили от крыльца. — Не правда ли, хороша эта лошадь? Это коб. Моя любимая. Подведи сюда, и
дайте сахару. Граф где? — спросила она у выскочивших двух парадных лакеев. — А, вот и он! — сказала она, увидев выходившего навстречу ей Вронского с Весловским.
— Богачи-то, богачи, а овса всего три меры
дали. До петухов дочиста подобрали. Что ж три меры? только закусить. Ныне овес у дворников сорок пять копеек. У нас, небось,
приезжим сколько поедят, столько
дают.
Неточные совпадения
Жаль, что Иохим не
дал напрокат кареты, а хорошо бы, черт побери,
приехать домой в карете, подкатить этаким чертом к какому-нибудь соседу-помещику под крыльцо, с фонарями, а Осипа сзади, одеть в ливрею.
Хлестаков. Нет, батюшка меня требует. Рассердился старик, что до сих пор ничего не выслужил в Петербурге. Он думает, что так вот
приехал да сейчас тебе Владимира в петлицу и
дадут. Нет, я бы послал его самого потолкаться в канцелярию.
)Да если
приезжий чиновник будет спрашивать службу: довольны ли? — чтобы говорили: «Всем довольны, ваше благородие»; а который будет недоволен, то ему после
дам такого неудовольствия…
— Уж будто вы не знаете, // Как ссоры деревенские // Выходят? К муженьку // Сестра гостить
приехала, // У ней коты разбилися. // «
Дай башмаки Оленушке, // Жена!» — сказал Филипп. // А я не вдруг ответила. // Корчагу подымала я, // Такая тяга: вымолвить // Я слова не могла. // Филипп Ильич прогневался, // Пождал, пока поставила // Корчагу на шесток, // Да хлоп меня в висок! // «Ну, благо ты
приехала, // И так походишь!» — молвила // Другая, незамужняя // Филиппова сестра.
Вчера
приехал сюда фокусник Апфельбаум. На дверях ресторации явилась длинная афишка, извещающая почтеннейшую публику о том, что вышеименованный удивительный фокусник, акробат, химик и оптик будет иметь честь
дать великолепное представление сегодняшнего числа в восемь часов вечера, в зале Благородного собрания (иначе — в ресторации); билеты по два рубля с полтиной.