Неточные совпадения
— А! — начал он радостно. — Давно
ли? Я и не знал, что ты тут. Очень рад вас
видеть.
Оттого
ли, что дети
видели, что мама любила эту тетю, или оттого, что они сами чувствовали в ней особенную прелесть; но старшие два, а за ними и меньшие, как это часто бывает с детьми, еще до обеда прилипли к новой тете и не отходили от нее.
Только что оставив графиню Банину, с которою он протанцовал первый тур вальса, он, оглядывая свое хозяйство, то есть пустившихся танцовать несколько пар,
увидел входившую Кити и подбежал к ней тою особенною, свойственною только дирижерам балов развязною иноходью и, поклонившись, даже не спрашивая, желает
ли она, занес руку, чтоб обнять ее тонкую талию.
— Он всё не хочет давать мне развода! Ну что же мне делать? (Он был муж ее.) Я теперь хочу процесс начинать. Как вы мне посоветуете? Камеровский, смотрите же за кофеем — ушел; вы
видите, я занята делами! Я хочу процесс, потому что состояние мне нужно мое. Вы понимаете
ли эту глупость, что я ему будто бы неверна, с презрением сказала она, — и от этого он хочет пользоваться моим имением.
— И мне то же говорит муж, но я не верю, — сказала княгиня Мягкая. — Если бы мужья наши не говорили, мы бы
видели то, что есть, а Алексей Александрович, по моему, просто глуп. Я шопотом говорю это… Не правда
ли, как всё ясно делается? Прежде, когда мне велели находить его умным, я всё искала и находила, что я сама глупа, не
видя его ума; а как только я сказала: он глуп, но шопотом, — всё так ясно стало, не правда
ли?
Она не слышала половины его слов, она испытывала страх к нему и думала о том, правда
ли то, что Вронский не убился. О нем
ли говорили, что он цел, а лошадь сломала спину? Она только притворно-насмешливо улыбнулась, когда он кончил, и ничего не отвечала, потому что не слыхала того, что он говорил. Алексей Александрович начал говорить смело, но, когда он ясно понял то, о чем он говорит, страх, который она испытывала, сообщился ему. Он
увидел эту улыбку, и странное заблуждение нашло на него.
— Ах, как я рада вас
видеть! — сказала она, подходя к ней. — Я вчера на скачках только что хотела дойти до вас, а вы уехали. Мне так хотелось
видеть вас именно вчера. Не правда
ли, это было ужасно? — сказала она, глядя на Анну своим взглядом, открывавшим, казалось, всю душу.
Он сказал это, но теперь, обдумывая, он
видел ясно, что лучше было бы обойтись без этого; и вместе с тем, говоря это себе, боялся — не дурно
ли это?
― Так не потрудитесь
ли подать мою карточку, — достойно сказал Алексей Александрович,
видя необходимость открыть свое инкогнито.
— Ну как не грех не прислать сказать! Давно
ли? А я вчера был у Дюссо и
вижу на доске «Каренин», а мне и в голову не пришло, что это ты! — говорил Степан Аркадьич, всовываясь с головой в окно кареты. А то я бы зашел. Как я рад тебя
видеть! — говорил он, похлопывая ногу об ногу, чтобы отряхнуть с них снег. — Как не грех не дать знать! — повторил он.
— Вполне
ли они известны? — с тонкою улыбкой вмешался Сергей Иванович. — Теперь признано, что настоящее образование может быть только чисто классическое; но мы
видим ожесточенные споры той и другой стороны, и нельзя отрицать, чтоб и противный лагерь не имел сильных доводов в свою пользу.
— Потому что Алексей, я говорю про Алексея Александровича (какая странная, ужасная судьба, что оба Алексеи, не правда
ли?), Алексей не отказал бы мне. Я бы забыла, он бы простил… Да что ж он не едет? Он добр, он сам не знает, как он добр. Ах! Боже мой, какая тоска! Дайте мне поскорей воды! Ах, это ей, девочке моей, будет вредно! Ну, хорошо, ну дайте ей кормилицу. Ну, я согласна, это даже лучше. Он приедет, ему больно будет
видеть ее. Отдайте ее.
— Ах, какой вздор! — продолжала Анна, не
видя мужа. — Да дайте мне ее, девочку, дайте! Он еще не приехал. Вы оттого говорите, что не простит, что вы не знаете его. Никто не знал. Одна я, и то мне тяжело стало. Его глаза, надо знать, у Сережи точно такие же, и я их
видеть не могу от этого. Дали
ли Сереже обедать? Ведь я знаю, все забудут. Он бы не забыл. Надо Сережу перевести в угольную и Mariette попросить с ним лечь.
— Едва
ли. Он портретист замечательный. Вы
видели его портрет Васильчиковой? Но он, кажется, не хочет больше писать портретов, и потому может быть, что и точно он в нужде. Я говорю, что…
Пришлете
ли вы Сережу ко мне, или мне приехать в дом в известный, назначенный час, или вы мне дадите знать, когда и где я могу его
видеть вне дома?
— Я, напротив,
вижу, что всё есть зло. Но справедливо
ли это?..
— Нет, всё-таки весело. Вы
видели? — говорил Васенька Весловский, неловко влезая на катки с ружьем и чибисом в руках. — Как я славно убил этого! Не правда
ли? Ну, скоро
ли мы приедем на настоящее?
— Разве я не
вижу, как ты себя поставил с женою? Я слышал, как у вас вопрос первой важности — поедешь
ли ты или нет на два дня на охоту. Всё это хорошо как идиллия, но на целую жизнь этого не хватит. Мужчина должен быть независим, у него есть свои мужские интересы. Мужчина должен быть мужествен, — сказал Облонский, отворяя ворота.
— Нельзя
ли мне
видеть Облонского?
— А, они уже приехали! — сказала Анна, глядя на верховых лошадей, которых только что отводили от крыльца. — Не правда
ли, хороша эта лошадь? Это коб. Моя любимая. Подведи сюда, и дайте сахару. Граф где? — спросила она у выскочивших двух парадных лакеев. — А, вот и он! — сказала она,
увидев выходившего навстречу ей Вронского с Весловским.
— До тех пор — а это может быть всегда — вы счастливы и спокойны. Я
вижу по Анне, что она счастлива, совершенно счастлива, она успела уже сообщить мне, — сказала Дарья Александровна улыбаясь; и невольно, говоря это, она теперь усумнилась в том, действительно
ли Анна счастлива.
— Я
вижу, что она счастлива, — повторил он, и сомнение в том, счастлива
ли она, еще сильнее поразило Дарью Александровну.
Чем больше проходило времени, чем чаще он
видел себя опутанным этими сетями, тем больше ему хотелось не то что выйти из них, но попробовать, не мешают
ли они его свободе.
Только первое время, пока карета выезжала из ворот клуба, Левин продолжал испытывать впечатление клубного покоя, удовольствия и несомненной приличности окружающего; но как только карета выехала на улицу и он почувствовал качку экипажа по неровной дороге, услыхал сердитый крик встречного извозчика,
увидел при неярком освещении красную вывеску кабака и лавочки, впечатление это разрушилось, и он начал обдумывать свои поступки и спросил себя, хорошо
ли он делает, что едет к Анне.
Левин поглядел с портрета на оригинал. Особенный блеск осветил лицо Анны в то время, как она почувствовала на себе его взгляд. Левин покраснел и, чтобы скрыть свое смущение, хотел спросить, давно
ли она
видела Дарью Александровну; но в то же время Анна заговорила...
Левин спросил, давно
ли она
видела Долли.
— Мы здесь не умеем жить, — говорил Петр Облонский. — Поверишь
ли, я провел лето в Бадене; ну, право, я чувствовал себя совсем молодым человеком.
Увижу женщину молоденькую, и мысли… Пообедаешь, выпьешь слегка — сила, бодрость. Приехал в Россию, — надо было к жене да еще в деревню, — ну, не поверишь, через две недели надел халат, перестал одеваться к обеду. Какое о молоденьких думать! Совсем стал старик. Только душу спасать остается. Поехал в Париж — опять справился.
Неточные совпадения
Аммос Федорович. Я думаю, Антон Антонович, что здесь тонкая и больше политическая причина. Это значит вот что: Россия… да… хочет вести войну, и министерия-то, вот
видите, и подослала чиновника, чтобы узнать, нет
ли где измены.
Иной городничий, конечно, радел бы о своих выгодах; но, верите
ли, что, даже когда ложишься спать, все думаешь: «Господи боже ты мой, как бы так устроить, чтобы начальство
увидело мою ревность и было довольно?..» Наградит
ли оно или нет — конечно, в его воле; по крайней мере, я буду спокоен в сердце.
Замолкла Тимофеевна. // Конечно, наши странники // Не пропустили случая // За здравье губернаторши // По чарке осушить. // И
видя, что хозяюшка // Ко стогу приклонилася, // К ней подошли гуськом: // «Что ж дальше?» // — Сами знаете: // Ославили счастливицей, // Прозвали губернаторшей // Матрену с той поры… // Что дальше? Домом правлю я, // Ращу детей… На радость
ли? // Вам тоже надо знать. // Пять сыновей! Крестьянские // Порядки нескончаемы, — // Уж взяли одного!
Софья (в восхищении). Милон! тебя
ли я
вижу?
Стародум. Оттого, мой друг, что при нынешних супружествах редко с сердцем советуют. Дело в том, знатен
ли, богат
ли жених? Хороша
ли, богата
ли невеста? О благонравии вопросу нет. Никому и в голову не входит, что в глазах мыслящих людей честный человек без большого чина — презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не может. Признаюсь тебе, что сердце мое тогда только будет спокойно, когда
увижу тебя за мужем, достойным твоего сердца, когда взаимная любовь ваша…